Добро пожаловать, я здесь живу (СИ)

Лестница привела его на небольшую нишу, площадью не больше двух квадратных метров, сверху слабо святил круг, как корона Луны при солнечном затмении, и по его предположению он должен был оказаться люком, выходом на свободу. Оставалось, каких то шесть перекладин вверх, когда до слуха донесся уже знакомые сип и шлепающие шаги. Ужас и паника снова сковали Гаврилу Николаевича, он глядел вниз и прекрасно знал, кого принесли подземные черти.

- Ну! Чего говнюк смотришь, я по твою душу пришел! - заговорил Хрипач.

Пеньков не выдержал и закричал:

-Оставьте меня! Оставьте!

- Да ну! Оставлю как же - захохотал Хрипач - Похороним твои косточки по человечески, не волнуйся.

-Я вас умоляю! - возопил наш страдалец.

- Ха! Умоляй сколько хочешь - зашипел ненавистно хрипатый, а голос его стал отчетливее.

Понимая, что угрозы своего недавнего знакомого не беспочвенны, Гаврила Николаевич в панике забегал по карнизу пока не сообразил, что лестница, к которой он недавно прижимался, вполне может пригодиться, и словно испуганный мальчик рванул по ней вверх. С усилием, отодвинув крышку люка, ослепший от дневного света горемыка выбрался наружу и на четвереньках отполз на край дороги, перепугав своим ошалелым видом прохожую. Он еще не соображал до конца, где находится, но уже знал - он спасся.

Через минуту из колодца появилась уродливая голова Хрипача, он щурился, изрыгал проклятия, крутился в поиске, пока не увидел свою пропажу.

- Иди сюда! - заорал он, вытаращив итак огромный глаз.

Гаврила Николаевич, повинуясь обретенному инстинкту выживания, отполз к дереву и схватил у его подножия земляной ком, и приготовился к обороне, будто для него это была битва всей жизни.

- Оставьте меня в покое! - умоляюще кричал он

- Ты меня обидел! - в злобе шипел Хрипач, обнажая зубы

-Я вам ничего не должен

-Обидел! - не успокаивался нахал

И что-то случилось, впервые в жизни, Пеньков, дрожа руками и сотрясаясь телом, посмел заступиться за себя. Сжав губы, он швырнул комок в "хрипатого нахала", вскочил на ноги и под завывания побитого, стремглав бросился домой.

Гаврила Николаевич Пеньков, приходил в себя долго. Он отлеживался в постели, принимал антидепресанты и успокоительное, но больше всего он употреблял кофеину. У него появился новый страх, самый страшный из всех существующих - собственный сон. А когда он все же сдавался и засыпал, то он видел свой постоянный кошмар- тьму, знакомые дыхание, не по человечески огромный глаз, с хищным прищуром, и тени... горбатые тени.