Добро пожаловать в прошлое!

После недолгого разговора Демидов отправился за своей машиной, брошенной у школы, а Воронов поехал прямиком в круглосуточную автомойку неподалеку от своего дома. Известного на районе клиента обслужили быстро, но все равно он успел набраться. И выпил-то совсем чуть-чуть, лишь бы пальцы перестали дрожать, да дышать легче стало, а все равно опьянел. Вот что значит, пить не закусывая.

В голову полезли болезненные воспоминания. Когда-то, вернувшись с похожего «дела», он застал лишь осиротевший дом, по которому в грязной обуви толклись посторонние люди и не давали Вике покоя. И это в то время, когда его девочка очень-очень хотела спать.

Он мотнул головой, отгоняя от себя тяжелые видения и нехорошие предчувствия. Казалось, стоит ему сейчас прийти домой, и он обнаружит такую же картину в своей опустевшей квартире: ни Юли, ни сына, ни дочери. С трудом дождавшись, когда сияющая чистотой машина наконец выехала из бокса, рванул к семье. Возникла мучительная потребность вдохнуть молочный запах Полинки, взъерошить мягкие волосенки Даньки, сжать в объятиях его Юльку. Убедиться в том, что они настоящие, живые.

Домашние уже спали, в спальне слабо горел ночник. Заглянув в комнату к сыну, постояв у кроватки дочери, Воронов осторожно скользнул в супружескую постель, предвкушая сладкие моменты близости с женой. В последнее время это случалось редко. При беременности секс был под запретом врача, а после рождения дочери Юля отнекивалась, ссылаясь на самые разные причины. А он до сих пор хотел ее безумно, как будто и не было стольких лет брака, как будто увидел ее только вчера.

Саша обнял теплую со сна жену, поцеловал в шею и, прижавшись к ней всем телом, руками забрался под ночнушку.

– Юль, – шепнул ласково.

– Саш, – с неохотой выныривая из сонного плена, жена увернулась от его рук, одернула подол. – Я устала. Спать хочу.

– Юля, – с жаром дышал ей в шею муж. – Иди ко мне.

– Ты пьян? – уловив запах алкоголя, девушка поморщилась и попыталась отстраниться. – Саш, перестань…

– Юль, ну, ты чего? – навис сверху мужчина, внимательно вглядываясь в ее лицо. – Я тебя хочу…

Уже окончательно проснувшись, Юля молча смотрела в недовольное лицо мужа и понимала, что желания предаваться плотским утехам не было. Совсем. Не сейчас.

От света ночника глубоко в его глазах плясали огоньки, отчего на ум пришло сходство с чертом. Плотно сжатые губы и нахмуренные брови подчеркивали недовольство мужчины. И в какой-то степени она его понимала. Такая сцена повторялась уже несколько раз на протяжении последних двух недель, но она ничего не могла с собой поделать. Не хотелось и все. Маленькая дочурка и проказник сын отнимали все силы.

Психанув, Саша дернулся, сел в кровати так, что та задрожала.

– Юль, что за фигня? – возмутился он, глядя на нее. – Ты меня долго еще динамить будешь?! Я же не железный!

Девушка приняла сидячее положение, укрылась одеялом.

– Саш, я не хочу, – проговорила она устало. – Тем более, когда ты пьян.

– Я чуть-чуть выпил. Мне, что, теперь руками работать? – зло выдавил он из себя. Все так же психуя, поднялся, щелкнул выключателем. Юля молниеносно метнулась в сторону детской кроватки, боясь, что от зажженного света проснется ребенок.

– Зачем свет включил? – зашипела на мужа. – Проснется же!

– Короче, если я себе любовницу заведу, то не обижайся! – бросил он ей и, схватив подушку с одеялом, отправился спать в зал.

– Ну, и заводи! – совершенно не подумав, обиженно выкрикнула ему вслед Юля. – Я тогда себе тоже любовника заведу!

Воронов, с перекошенным от злости лицом, ворвался в спальню, схватил за руку уже успевшую испугаться жену и рывком притянул к себе. Несколько секунд буравил тяжелым взглядом, а потом, нагнувшись к ней, угрожающе просипел:

– Даже не вздумай…

Юля с тревожным недоумением смотрела на мужа и не узнавала его. Через черты родного, любимого Саши проглядывал давно уже забытый Воронов, не дававший когда-то ей прохода, не признававший чужого мнения, силой берущий свое. Она не хотела, чтобы вернулся тот, прежний Саша. Протянула руку, ласково коснулась лица мужа.

– Саш, что-то случилось? – как ни старалась, но голос все равно дрогнул.

Воронов медленно разжал руку, все так же не сводя глаз с Юли. До боли знакомый взгляд пронзил насквозь. Давно она так на него не смотрела: с испугом, в ожидании чего-то плохого именно от него. Он словно на мгновение окунулся в прошлое, внутри все мучительно заныло. Да уж, вправду говорят: «Что было однажды, то будет и дважды». Только зная наперед грядущие события, он не хотел возвращаться туда и заново переживать потери, искать самого себя. ****, дурацкий день! Неправильный. Роковой. Еще раз напомнивший о том, что нельзя идти на поводу у своих желаний, наплевав на других. На закон, в конце концов. Это путь в никуда, в пропасть. И самое страшное, что в эту пропасть он тянет за собой близких.