Добро. Вторая часть

Я прислонился к дому. Абстрактная коробка стала трансформироваться, превращаясь в настоящий дом. От стен повеяло холодом бетона.

В тот момент я испытал самый глупый, но в тоже время, бесконечно серьезный ужас земли. По сравнению, с которым, страх в черной комнате был пустяком. Я испытал одиночество. То гадкое чувство, которое проецирует разум. Скрывая истинную правду, что унылая эмоция кормит его любовь к разнообразию.

Не то одиночество, к которому идет поэт, чтобы творить рифму. А одиночество, которое называется одиночеством. Лишь для того, чтобы его заметили, и по нему всплакнули.

Я стоял в абсолютной тишине. Мне посчастливилось успокоить все, что было внутри и снаружи меня. Мысли ушли, переживания улетучились. И для этого, я не сделал ничего. Просто стоял, и смотрел.

Небо нового мира превратилось в баночки с гуашью. Они случайно упали, и растеклись по всему небесному пространству. Эти ручейки красочной жизни стремительно двигались вперед, смешиваясь, и расширяясь в лужи радуг. Чувствовалась весенняя капель земли. Такая же праздная и живая.

Помимо того, что эти пятна разноцветья множились, они еще и расслаивались на фильтры слоев восприятия. Каждый цвет отражал еще один, но уже новый. Казалось, что можно заглянуть вглубь палитры. А в этой глубине, таилась еще одна. А внутри, еще. Еще. И так до бесконечного погружения, где даже восприятие нового мира не справлялось со своей задачей. Будто на это не хватало ресурсов операционной системы. И единственный способ увидеть этот сон поистине, был переход из сна в сон. Сравни знания, что за бесконечным отражением зеркала в зеркале, есть продолжение, в момент, когда визуальное восприятие перестает передавать эту информацию воочию.

Я и не мог себе представить, чтобы небо имело такую глубину. На первый взгляд, просто разноцветную.

Пустыня стала исчезать. Ее, словно пожирала неведомая сила. Менялся обозначенный верх нового мира, менялся и низ. В этот момент все перемешивалось, уничтожая границы сторон многогранного нового мира. Я словно вращался, не имея возможности остановиться. Как стоять, когда нет сторон? Как воспринимать себя, когда нет разделений, между тобой и миром?

Единственное место, где была дверь в другие миры, потихоньку растворялось в целом. Пустыня стала невидимой песчинкой нового мира. Именно так видно песчинку пустыни, в иллюминатор космического корабля. Бесконечная глубина палитры поглотила абсолютно все. Сон вошел в сон, бесконечно. Отражение замкнулось на отражении.

Я не ощущал себя, не чувствовал дом с окнами. Не осознавал новый мир, волшебный песок. Я забыл про поиски. Папа исчез.

Неспокойная мысль о том, что приближение портала – человеческого разума, разрушает меня, заставила новый мир самопоглотиться. Создав пустой вакуум.

Я словно, пришел туда, откуда начал свой путь. В пустоту.

Пустота…

Пустота в пустоте.

Нет света, нет мрака.

Нет ничего.

Нет даже «нет».

И того, кто это написал…

…

Я очнулся в темноте. Но хотя бы, я ее осознавал. После состояния, где и состояния нет, это была радость. Словно, все исчезло, а на пустом месте появилось добро. Обычное. Ничем не определенное. – Восприятие после тотальной смерти.

– Где я? – Подумал я, который не знал, кто я.

Не было явных движений, но я видел все вокруг. То, что спереди, сбоку, позади. Одна сплошная темнота.

Это не могло продолжаться так, не меняясь. Ведь, я зачем-то попал сюда после вакуумного ничто. Пустота зачем-то создала эту тьму. Было где-то и светлое, иначе, как бы я видел темное. Негатив восприятия давал больше черную картинку, спрятав белый цвет.

Я будто моргнул, и видение переключилось. Негатив сменился на объектив. Тоже самое, но больше белого. Теперь я видел свет.

Белое пространство было повсюду, и не кончалось. Как и в момент пробуждения, я видел все вокруг. Только на этот раз, спереди, сбоку и позади, существовал только свет.

– Что это на белом там виднеется? – Подумал я, и тут же обрадовался, что могу думать так, как думает разум. Но ум, более спокойный, нежели в момент внутренних споров у дома с окнами в новом мире.

В этом и заключалось добро нового восприятия. Как ребенок, который улыбается, излучая любовь. При этом, не произнося ни слова. В миг, когда глаза смотрящего, мирно улыбаются в ответ, сотворяя лишь добро, не произнося ни слова, не думая.

Я сконцентрировался, и увидел очертания окон. Как тогда, в черной комнате. Только цвета поменялись местами. Теперь белая комната имела черные силуэты окон.

Не окна. Окон! Их стало так много, что начинался зрительный зуд.

– Я понял, почему опять отключился, и попал сюда. – Подумал я. – Я настолько сильно погрузился в бесполезную болтовню, что забыл о своем предназначении. – Действовать! Вот почему пустыню поглотил новый мир, который всегда выручал меня. Но он пожертвовал собой! Позволил порталу поглотить новый мир, выбросив меня сюда, как цензуру в нецензурном мире.