Добронега

– У нас не могло быть разногласий со шведской сволочью, ибо ни о чем мы с ней не договаривались, – спокойно, почти лениво, с оттенком равнодушного презрения к нижестоящему ответил Гостемил.

– Не сердись, Гостемил, – предложил Александр миролюбиво. – Ни огорчить, ни тем более оскорбить тебя у меня и в мыслях не было. Род твой настолько древний и благородный, что любое общение с тобою для меня – честь великая.

Гостемил кивнул с великолепным достоинством. Хелье восхищенно смотрел на друга.

– Так вот, друзья мои, – сказал Александр. – Оставил Владимир мне вот эту грамоту. И о вас там написано. Об обоих. И я – всего лишь исполнитель последней воли Великого Князя. На, Хелье, читай.

Хелье развернул грамоту.

– Я не понимаю славянское письмо, – сказал он. – Гостемил, не прочтешь ли?

– Нет, зачем же, – возразил Гостемил, снова воззрясь на статую. – Не мне писано, не мне и читать…

– С позволения хозяина грамоты, – поспешил добавить Хелье.

– Конечно, конечно, – согласился Александр.

Гостемил с сожалением оторвался от созерцания статуи и взял грамоту у Хелье.

– Здесь не с начала, – сказал он брезгливо.

– Да, – Александр кивнул. – Начало касается только меня лично. Пожалуйста, читай вслух.

– «…и, друг мой Александр», – начал читать Гостемил, – «…доверься в деле спасения и укрытия сына моего Бориса человеку, которого ты знаешь, сигтунцу по имени Хелье. Человек он верный, а вот сладить с ним трудно. Но уж ты попытайся. И пусть возьмет с собою, если нужно, друга своего». Тут дальше какие-то грязные сплетни, – сообщил Гостемил, – а про меня, вроде бы, ничего нет.

– Ближе к концу, – подсказал Александр.

– А, – сказал Гостемил. – Вижу.

Хелье был, противу ожидания, настолько польщен, что чуть не пропустил мимо ушей следующее —

– «Если сведет тебя случай с кем-то из Моровичей, а особливо с младшим их сыном, верь этому роду. Не обманут они, хотя на службу уговорить их будет трудно – горды».

Хелье нахмурился.

– А это точно Владимир писал? – спросил он напрямик, глядя на Александра.

– Точно, – согласился Гостемил, разглядывая грамоту. – Это его рука.

– А откуда ты это знаешь? – Хелье повернулся к Гостемилу.

– Я по его письмам читать учился, – ответил Гостемил. – На.

Он протянул грамоту Хелье и тот, с сожалением на нее посмотрев и пообещав себе при первом же удобном случае выучиться славянскому письму, вернул ее Александру.

– Как вы поняли из письма, друзья мои, речь идет о спасении жизни Бориса, сына Владимира, – сказал тот. – Но это не все. Его нужно увести прямо из войска. И это не все. Действовать следует таким способом, чтобы его никто потом не стал искать. Я с вами совершенно откровенен. Я бы очень хотел сделать все это сам, но к сожалению, по причинам, о которых я не имею права вам сказать, я должен оставаться в Киеве еще некоторое время.

Удивительно, подумал Хелье. Живут себе люди, живут, и вдруг положение, нужно куда-то бежать, и кого-то спасать, и зовут меня, поскольку у всех остальных, крайне заинтересованных, всегда находятся какие-то совершенно неотложные дела.

– Насколько я понял, нужно куда-то ехать, – сказал Гостемил. – Возможно, далеко.

– Не очень, – уверил его Александр. – Аржей тридцать.

– Ну вот, – тоскуя, протянул Гостемил. – А я только переехал в Киев, еще и обжиться как следует не успел. Эх! Что ж, Хелье, поедем, что ли. Спасем княжеского сына. Речь ведь, насколько я понимаю, идет о престолонаследии. Кто-то боится, что Борис займет без спросу престол, да? Как все-таки примитивны люди.

– Дня два еще есть, – попытался утешить его Александр.

– Нет, – возразил Хелье. – К сожалению нет. Ни двух дней, ни даже одного. К сожалению, Борис попал в поле внимания Неустрашимых.

– Э… – сказал Александр. – Это догадка такая?

– Нет, это так на самом деле и есть.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю. По причинам, о которых я не имею права тебе сказать.

Некоторое время Александр и Хелье смотрели друг другу в глаза.

– Хорошо, – согласился Александр. – Есть несколько способов…

– Есть один, – сказал Хелье. – Но для этого мне понадобится амулет.

– Какой амулет? – Александр нахмурился.

– Ты знаешь, какой. И нужен он мне прямо сейчас. Не волнуйся, я тебе его верну.

Возникла тяжелая пауза.

– Откуда ты знаешь об амулете? – спросил Александр строго.

– Как-нибудь на досуге, не сейчас, и даже не завтра, ты спросишь об этом свою жену.

– Хорошо, – неожиданно быстро согласился Александр, будто не хотел продолжения этого разговора. – Что еще нужно, помимо амулета?

– На всякий случай деньги, гривен пятьдесят или сто. Возможно, придется кого-нибудь подкупить. И хорошие лошади.

– Все-таки выслушай меня. У меня есть план…

– У меня тоже есть план, – сказал Хелье веско. – И пора начать действовать. Соглашайся, или ищи себе других исполнителей.

Александр задумался.

– Я тебя чем-то обидел в Сигтуне? – спросил он наконец.

– Да.

– Чем же?

– Длинный ты очень. Долговязый. Не люблю.

Александр даже не нашелся сперва, что на такое сказать.

– Друг твой Гостемил одного со мной роста, – сказал он наконец.

– Так то Гостемил. А то ты.

Гостемил едва сдержался, чтобы не засмеяться.