Добронега

– Хорошо, – сказал Александр. – Посидите здесь, пожалуйста. Не позвать ли Швелу, он вам сбитень принесет?

– И три сапы даст. Может, сразу на кухню нас определишь, к холопам, – спросил Хелье, – а то мы тут тебе интерьер портим своим присутствием?

– Трудно с тобой сладить, Хелье, – сказал Александр.

Глава двадцать седьмая. Три старших брата

Сколько он себя помнил, Святополк всегда желал дружбы, любви, и покоя, вместо которых в его жизни постоянно наличествовали враждебность, недоверие, и необходимость делать что-то натужно-муторное и противоречащее его натуре и убеждениям. Нынешние события усугубили нехорошую тенденцию – вместо простых радостей где-нибудь в укромном уголке альда, может быть на взморье, с женой, возможно с детьми, он получил власть над одним из трех могущественных городов континента, и вместе с властью – дополнительных врагов и дополнительные заботы.

Он не роптал – он решил подчиниться велению судьбы и принять на себя обязанности Великого Князя. Он знал о государственной власти все, что полагается знать правителю – за плечами были многие годы наблюдений за действиями Владимира, Мстислава, Ярослава, и был личный богатый опыт правления – Ростовом и Муромом. Ничто в делах правителя не было для него загадкой, ничто не требовало выдумки и энтузиазма. Там, где любой из братьев его тут же проявил бы индивидуальность, наваливая одну чудовищную ошибку на другую, допуская глупые просчеты, ведущие к глупой жестокости, Святополк механически выполнял функции. Следовало перевезти тело Владимира из Михайловского Храма в Десятинную и похоронить пышно, и он это сделал. Следовало быть помазанным на власть в Десятинной, и он это сделал. Следовало задобрить Анастаса и подтвердить его контроль над казной – и это было произведено. Следовало обратиться к народу с воодушевляющей речью – сделано, несмотря на то, что речь получилась какая-то вялая, хотя все атрибуты торжественной речи были, вроде бы, в наличии, все вызывающие надежду, и умиление, и патриотизм словосочетания произнесены, все кроги в округе ссужены значительными суммами с приказом поить всех посетителей задаром до звезд третьего дня.

К удивлению Святополка, первым его конфликтом в качестве князя был конфликт с Марией. Мария требовала, чтобы он, Святополк, доверил ей часть государственных дел, дал ей право составлять и утверждать законы и участвовать в переговорах с церковью. Требования показались Святополку дикими хотя бы потому, что он больше не нуждался в Марие, как в союзнице и парламентарии – Неустрашимые в лице Эймунда состояли с ним в непосредственном контакте. Мария оказалась лишней. О связи ее с Эймундом Святополк не знал.

Войска в недоумении торчали в Берестове, разлагаясь и бесчинствуя. Уже начали мало-помалу гореть дома тех, кто еще вчера восхищался «защитниками родного края», уже никто не платил служительницам хорловых шатров – зачем платить, если можно взять и так, и зачем идти к шатрам в поле, где еще заблудишься с перепою, а тут вон сколько баб в поселении, пусть и замужняя, или пигалица несовершеннолетняя, не смеет она отказать защитнику. Все это необходимо было остановить, а затем, скорее всего, дать бой Ярославу, который не дурак ведь, знает, что время смутное, и обязательно прибудет с полками. Вот и выехал Святополк в Берестово, выслав перед тем гонцов в противоположном направлении – воротить с пути Предславу и забрать жену из захолустной ссылки. Ибо негоже жене Великого Князя быть забытой, какими бы захватывающими не казались населению события.

Войска, повергнутые в недоумение, нестабильность, и частично в искреннее горе известием о смерти предыдущего Великого Князя, встретили Святополка без особого восторга, но и открытой неприязни не выказали. Святополк собрал воевод, и все до одного признали в нем нового повелителя. Старые воеводы в большинстве были убиты горем. Молодые – Ляшко, Ходун, и печенег Талец, казались равнодушными. Дисциплина, тем не менее, начала восстанавливаться.

Почти каждый правитель при вступлении в должность получает по крайней мере один шанс не быть инструментом судьбы, но, вежливо обняв судьбу за гладкие пухлые плечи, шепнуть ей в розовое ухо, «Зачем тебе трудиться? Отдохни и доверься мне, я сделаю все, как нужно, и ты останешься в полном твоем хвоеволии». И Святополк не был исключением.

Во время всех вышеописанных событий не прекращали действовать спьены. Донесения прибывали одно за другим. По приезде в Берестово Святополк распорядился, чтобы донесения доставляли непосредственно ему. Никто не возразил.