Добрые книжки

Алексей Николаевич являлся тем исключительным человеком, которому и в наши дни отправляли множество писем и почтовых извещений, а граждане особо загадочного свойства адресовали и телеграммы. Алексей Николаевич не пропускал практически ни одного письма, ни одной записки, доставляемых от почитателей его таланта, или даже от злопыхающих недругов, украшающих свои длинные эпистолы палеонтропоидными взорами и рисунками сортирных демонов. Алексей Николаевич чувствовал важность своего невольного участия в жизни этих людей и стремился ответить на каждое письмо с обратным адресом, на каждую записку с знакомым именем и почерком, на каждое послание через электронную почту. Иногда его ответы носили характер ребячьего озорства, некоторые уничижительные письма он припечатывал грубым словом и виртуозной буквенной оказией, иногда шутливо закидывал любовные сети, догадываясь о незначительности экстатического подъёма своей визави, а некоторым добрым и доверчивым адресантам помогал скромным житейским советом, отнюдь не скупившись на философствования и психоанализ. Не любил, пожалуй, только сферы, касающиеся социальной адаптации, но это было связано с тем, что сам Алексей Николаевич вёл практически трезвый образ жизни, тогда как многие его знакомые злоупотребляли распитием спиртных напитков, а некоторые злоупотребляли не по средствам. Я очень хорошо помню, как Алексей Николаевич перебирал за столом эти ворчливо шуршащие письма и записочки, некоторые тут же зачитывал вслух перед своим семейством и друзьями, нарочито аффектируя на самых впечатляющих, на самых вычурно ярких местах, и тут же придумывал, чем ему ответить на эти письма, и мы все дружно веселились, заслушивая эти ответы, и предлагали свои шаловливые варианты. Я очень многое запомнил из того времени, из этих писем и ответов, и мне не терпится поделится с запасами своей памяти, поскольку вижу в глазах своего читателя пытливое любопытство и охоту до всего новенького.

Так поспеши вперёд, читатель, за мной! это интересно!..

В огромном количестве записок, полученных Алексеем Николаевичем, содержались просьбы о денежном вспомоществовании. Люди вполне искренно считали, что пара-тройка сотен тысяч рублей поможет им укрепить свои позиции в жизни, обустроить какое-нибудь доходное дело с абсолютно необычайной и не слыханной доселе изюминкой. Кто-то предлагал организовать производство сувенирных коллекций осиновых кольев, используемых, как антидепрессант, кто-то просил стать посредником в операциях по трансплантации человеческих органов путём интеллектуально-гипнотического внушения, кто-то требовал денег на оплату услуг киллера, дабы укокошить жену папы римского и выставить её «сакральной жертвой» на обозрение информационного контента, кто-то просто выпрашивал на посещение платной клиники, чтоб сдать анализ кала на гельминты. «Вы не представляете, как в нашем городе чертовски дорого стоят услуги платной клиники, а мне ещё за ипотеку платить надо, а на это пропасть денег уходит!» — жаловался неведомый проситель. «С чего же вдруг вы озаботились проблемой гельминтов?» — любопытствовал Алексей Николаевич, отправив для начала сотенку рублей. «Тут во всём виноваты домашние ванильные плюшки. — жаловался неведомый проситель, пересчитывая мелкие купюры. — Я говорю своей супруге, чтоб она их не пекла, а она их печёт, потому что знает, что я их не люблю, и вот назло мне печёт. А если я ругаюсь, она изрекает вовсе непонятную дурь, типа трам-бам-блям, затыкает уши ватными тампонами и спешит на кухню, чтоб испечь как можно больше ванильных плюшек. Вы должны догадываться, что кроме плюшек в доме больше ничего не готовится, и моему унынию нет описания. Я иногда просыпаюсь среди ночи с душераздирающим криком, ибо отчётливо вижу, как по всей квартире прогуливаются зажаристые доморощенные плюшки, подобные кучкам имбицилов, и дожидаются, когда я разину рот. Уверен, что только справка о наличии внутри меня рассадника гельминтов, влюблённых в ванильные плюшки, способна напугать и остановить мою супругу.» Алексей Николаевич договорился со своим знакомым врачом-гастроэнтерологом, тот выписал необходимую справку исключительно с благотворительной целью, и несчастный проситель был спасён на некоторое время от поедания плюшек. Теперь только попробуйте не согласиться, что это маленькое, но бесконечно полезное чудо!..

— А вот и мне не помешало бы плюшечек! очень даже не помешало бы!.. — вслед за тем шутил Алексей Николаевич, дружески прихлопывая свою спутницу жизни по пятой точке.

Почётное место среди самых любимых корреспонденций занимало следующее послание: