Добрый человек из Сычуани

Домовладелица. Что? Вы не нуждаетесь больше в деньгах для летчика?

Шой Да. Нет.

Домовладелица. И у вас есть деньги для платы за помещение?

Шой Да(берет с тележки чек цирюльника и заполняет его). Вот чек на десять тысяч серебряных долларов, выданный господином Шу Фу, который интересуется моей кузиной. Убедитесь, госпожа Ми Дзю! Двести серебряных долларов за помещение на ближайшие полгода будут в ваших руках еще до шести часов вечера. А теперь, госпожа Ми Дзю, разрешите мне продолжать работу. Я очень занят сегодня и прошу меня извинить.

Домовладелица. Ах, понимаю, господин Шу Фу идет по стопам летчика! Десять тысяч серебряных долларов! Все же я удивляюсь непостоянству и легкомыслию нынешних молодых девушек, господин Шой Да. (Уходит.)

Столяр и безработный вносят мешки.

Столяр. Не знаю, почему я должен таскать для вас мешки.

Шой Да. Достаточно, что я это знаю. У вашего сына здоровый аппетит. Он хочет есть, господин Лин То.

Невестка(видит мешки). Здесь был мой зять?

Шин. Да.

Невестка. Ну, конечно, я узнаю мешки. Это наш табак!

Шой Да. Не советую говорить об этом так громко. Табак — мой, это следует хотя бы из того, что он находится у меня. Если вы сомневаетесь, мы можем отправиться в полицию и рассеять ваши сомнения. Пойдем?

Невестка(сердито). Нет.

Шой Да. Кажется, у вас все-таки нет собственного табака. Может быть, в этих условиях вы ухватитесь за спасительную руку, протянутую вам мадемуазель Шен Де? А теперь сделайте мне одолжение и покажите дорогу к домам господина Шу Фу.

Взяв самого младшего ребенка столяра за руку, Шой Да уходит. За ним следуют столяр, его остальные дети, невестка, дедушка и безработный. Невестка, столяр и безработный тащат мешки.

Ван. Он не злой человек, но Шен Де — добрая.

Шин. Не знаю. На бельевой веревке не хватает пары штанов. Их носит двоюродный брат. Это что-нибудь да значит. Любопытно бы узнать — что?

Входят старик и старуха.

Старуха. Мадемуазель Шен Де здесь нет?

Шин (сухо). Уехала.

Старуха. Странно. Она хотела принести нам кое-что.

Ван(с горестным видом смотрит на свою руку). И мне она хотела помочь. Рука все больше немеет. Шен Де, наверно, скоро вернется. Ее двоюродный брат обычно не задерживается здесь надолго.

Шин. Да, не правда ли?

Интермедия

Ночлег Вана. Музыка. Во сне водонос сообщает богам свои опасения. Боги все еще продолжают свое путешествие. Они кажутся утомленными. Они задержались и повернули головы к водоносу.

Ван. Прежде чем меня разбудило ваше появление, мудрейшие, я видел во сне свою милую сестру Шен Де, ей было очень трудно. Она стояла в тростнике у реки, в том месте, где находят самоубийц. Она странно пошатывалась, шея у нее была согнута, словно она тащила что-то мягкое, но тяжелое, что тянуло ее в тину. Когда я окликнул ее, она ответила, что должна перенести на другой берег целый тюк письменных предписаний, чтобы он не промок — иначе сотрутся письмена. Вернее сказать, я ничего не видел на ее плечах. Но с испугом я вспомнил, что вы, боги, внушали ей великие добродетели в благодарность за то, что она приютила вас у себя, когда вы — о срам! — не могли найти ночлега. Я уверен, вы понимаете мой страх за нее.

Третий бог. Что ты предлагаешь?

Ван. Уменьшить количество предписаний, мудрейшие. Облегчить бремя предписаний, учитывая тяжелые времена, о милосердные!

Третий бог. Что же именно, Ван, что же именно?

Ван. Если бы, например, вместо любви достаточно было простой благосклонности или…

Третий бог. Но ведь это еще тяжелее, ах ты, несчастный!

Ван. Или снисходительность вместо справедливости.

Третий бог. Но сколько это задаст всем работы!

Ван. Тогда просто порядочность вместо чести!

Третий бог. Но ведь это еще больше, ты, маловер!

Устало бредут дальше.

VIII

Табачная фабрика Шой Да. В бараках господина Шу Фу Шой Да открыл небольшую табачную фабрику. Помещение за решеткой битком набито людьми. Особенно много женщин и детей. Среди них — невестка, дедушка, столяр и его дети.

Перед решеткой появляется госпожа Ян в сопровождении своего сына Суна.