Добыча: Всемирная история борьбы за нефть, деньги и власть

Нынешнее руководство только приступало к решению вопроса, как сделать компанию более гибкой, конкурентоспособной и эффективной. Теперь ее возглавлял новый председатель, Джимми Ли, сменивший Мистера Чистого. И если карьера Пикенса говорила об эволюции независимых компаний, то на карьере Джимми Ли можно было проследить эволюцию корпораций. В конце 1940-х гг., когда поступила первая нефть из Кувейта, он работал на нефтеперерабатывающем заводе в Филадельфии. После этого, в эру бурной экспансии нефти, он делал карьеру за пределами Соединенных Штатов. Он строил нефтеперерабатывающие предприятия и создавал системы сбыта на Филиппинах и в Корее, возглавлял все операции в Юго-Восточной Азии. В тот период, когда ближне­восточные производители боролись друг с другом и давили на компании, требуя повысить нефтедобычу, он был человеком Gulf в Кувейте. И наконец, он руководил из Лондона операциями в Восточном полушарии, а это означало, что он нес ответственность за все — от завоевания доверия европейских автомобилистов к бензину под маркой компании до доставки буровых установок в Анголу. И вот сейчас он вернулся в Питтсбург, чтобы перестроить ослабевшую компанию. Но времени на это у него было мало.

В августе 1983 г. Mesa начала скупать акции Gulf через многочисленные банковские счета по всей стране, трансфертные коды которых были известны только одному-двум лицам. В октябре она образовала Gulf Investors Group, GIG, укомплектовав ее партнерами и, таким образом, финансовым влиянием, необходимым для наступления. А в конце месяца группа Mesa приступила к решительным действиям. Ее цель, заявляла она, заставить Gulf перевести половину своих американских нефтяных и газовых резервов в траст, который будет принадлежать непосредственно акционерам, обеспечивая их деньгами и решая проблему двойного налогообложения дивидендов.

Gulf ответила контрнаступлением. Целью ее было завоевать 400 000 акционеров, которые могли проголосовать либо за нее, либо за Пикенса. Но у Gulf была и еще одна большая проблема: ее высшее руководство резко расходилось по вопросу дальнейших действий, что мешало успешно действовать против Пикенса и показывало нерешительность и неповоротливость. Пикенс на это и рассчитывал, он был гибок и быстр, принимая нестандартные решения. Он знал, как подойти к институциональным акционерам, державшим большие пакеты акций Gulf. Он также знал, как завоевать общественное мнение, и был гораздо эффективнее в работе с прессой, чем управлявшие Gulf инженеры. Он выступал под знаменем защитника интересов акционеров, настоящего нефтяника, а не какого-то безликого бюрократа из «почтенного клуба» Большой нефти.

«Я никогда не предполагал, что мне на служебном пути придется вести борьбу за голоса акционеров, — сказал Ли. — Я никогда к этому не готовился». Но тем не менее Gulf наносила ответные удары, и достаточно энергично. Ли и его коллеги склонили институциональных инвесторов на свою сторону, и в декабре 1983 г. при голосовании по доверенности Gulf удалось вырвать победу, правда, с незначительным перевесом — 52% против 48. Но это была всего-навсего передышка. Пикенс продолжал осаду: он представил в письменном виде предложение передать нефтяные и газовые ресурсы непосредственно акционерам. Правление категорически отказалось обсуждать этот вопрос, и тогда Пикенс отправился в Беверли-Хиллз в компанию Drexel Burnham к королю бросовых, т.е. высокодоходных, но ненадежных облигаций, Майклу Милкену, чтобы прощупать возможность получить с помощью таких облигаций дополнительные средства и затем выйти с предложением о поглощении.