Добыча золотого орла. Пророчество орла

— Это не важно.

— Не стоило нам никого там оставлять, — виновато промолвил Макрон. — Как думаешь, есть хоть какой-то шанс…

— Нет. Никакого.

Катон повернулся к нему с невозмутимым видом.

Макрон нахмурился:

— Что ты имеешь…

— Враг наступает! — послышался крик дозорного. Оба центуриона помчались на вал и, расталкивая стоявших за частоколом легионеров, присоединились к Туллию. Антоний и Корд уже были там и смотрели через частокол на поток вражеских воинов, катившийся по дороге к укреплениям. Катон отметил, что по обе стороны от ворот во рву валяется немало тел. Иные, проткнутые вбитыми в дно острыми кольями, еще слабо подергивались.

Туллий повернулся к командирам и отдал приказ:

— Каждый из вас знает свою позицию. По местам!

Корд направился к редуту на правом крыле, где собрались его бойцы, приготовившиеся метать копья по флангу наступающего врага. Макрону была поручена защита редута с противоположного края укреплений, тогда как центурии Туллия и Антония распределились по всей длине стен между ними.

— А как насчет моих солдат, командир? — спросил Катон.

— Собери уцелевших позади ворот. Будешь в резерве. Если они вломятся в ворота, будешь сдерживать их любой ценой.

— Есть, командир.

Туллий обнажил меч, взял щит и рявкнул на Катона:

— Ступай! Глаза бы мои тебя не видели.

Быстро отдав честь, Катон поспешил вниз. Завидя его, уцелевшие бойцы Шестой центурии устало поднялись на ноги. Катон произвел быстрый подсчет — оказалось, что в его распоряжении сорок шесть человек.

— Септим!

— Я, командир. — Оптион вытянулся по стойке смирно.

— Построй солдат позади ворот. Мечи наголо, щиты наготове. Мы можем понадобиться очень скоро.

Оптион без промедления повел солдат на указанную позицию, сам же Катон отправился осмотреть ворота. Некоторые бревна после первого натиска расшатались и держались кое-как.

Катон повернулся к своим легионерам:

— Первое отделение, ко мне!

Выступив из строя, к нему поспешили двое бойцов.

Катон нахмурился:

— Где остальные?

— Убиты или пропали без вести, командир, — ответил один из легионеров. — Там, на дороге, нам здорово досталось.

— Верно, — признал Катон и, бросив взгляд на строй у ворот, приказал: — Второе отделение, ко мне!

На сей раз перед ним встали навытяжку пятеро бойцов. Он указал на ворота:

— Открывать их нам больше не потребуется. А вот укрепить нужно. Возьмите повозку, подоприте ею ворота изнутри, а потом навалите на повозку и перед воротами как можно больше земли. Щиты оставьте у подножия вала. Выполняйте, живо.

Солдаты принялись выполнять приказ, а Катон подошел к Септиму, который стоял перед строем бойцов из резерва, готовых отправиться туда, где оборона даст слабину. Из-за вала уже доносился рев идущих на приступ врагов. Несколько стрел и легких дротиков взвились над частоколом и полетели за стену. Послышался резкий звук удара о металл, и один из бойцов Туллия, которому по шлему угодило камнем, не устояв, скатился с вала и неподвижно распростерся на земле.

— Поднять щиты! — приказал Катон, и его бойцы укрылись от непрекращающегося града метательных снарядов. В основном обстреливали защитников вала, но отдельные дротики, стрелы или камни перелетали за вал и со стуком падали на щиты уцелевших бойцов Шестой центурии. Катон, продолжая внимательно следить за событиями на валу, отметил, что враг сумел очень быстро преодолеть рвы и подняться. Он видел, что на некоторых участках бойцам пришлось оборонять частокол. Пока они справлялись успешно, обходясь без подмоги, и ни одному вражескому воину не удалось прорваться за частокол. Однако это не значило, что потери несли только атакующие. Тела по меньшей мере дюжины римлян валялись на склоне, ведущем с вала, а на караульной дорожке у самого частокола их, надо думать, было еще больше. Раненые пытались выбраться из свалки, чтобы не получить еще больше повреждений и не мешать товарищам в битве с врагом.

Солдаты, которым Катон поручил дополнительно укрепить ворота, подкатили к ним повозку, перевернули ее и поставили так, чтобы она подпирала слабо державшиеся бревна. Сейчас они бойко работали лопатами, нагружая повозку землей. Створы ворот уже дрожали под ударами вражеских топоров и мечей, кое-где в воздух летели щепки.

Катона бесило, что во время боя ему приходится стоять за воротами и смотреть, ничего не предпринимая. К тому же неизвестно зачем: ему казалось, что неприятель скорее сомнет защитников частокола и прорвется на каком-нибудь участке стены, чем сумеет проломить ворота.