Добытчик

Сколько времени я плавал и приходил в себя, точно сказать не могу. Может, пару минут, а может, полчаса. Не важно. Важно другое – дым начал рассеиваться, и я обнаружил, что нахожусь невдалеке от причалов. «Ветрогона» нигде нет. Оставаться в воде дальше глупо, организм, того и гляди, даст сбой. И пока были силы, я подплыл к причалу, схватился за обрубленный кусок швартовного конца, который болтался в воде, и по нему, пару раз едва не соскользнув обратно в воду, выбрался на древний потрескавшийся бетон.

Обстрел прекратился. Корабли ушли. По крайней мере, я их не видел. Следовало найти укрытие, и, пошатываясь, я направился к горящим складским зданиям порта.

До развалин добрался без проблем. Слух постепенно вернулся. Болела голова, но терпимо. При себе ТТ и два запасных магазина, а также нож. Не всё так плохо, как могло быть, и винить в моих бедах некого. Сам виноват. Проявил жалость к беженцам – получи, ибо ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным.

«Надо выбираться из города», – подумал я и почувствовал на себе чей-то взгляд.

Обернулся и увидел двух турок с автоматами в руках. Они смотрели на меня и улыбались, а затем один из них направил на меня оружие и что-то закричал. Наверное, требовал поднять руки и сдаться.

В плен попадать не хотелось. Я уже был в плену, и мне там не понравилось. Пока есть возможность, необходимо сопротивляться, и я метнулся в развалины.

Турок дал очередь. Если бы хотел убить, конечно, влепил бы в меня очередь, слишком я медлительный и прямо сейчас боец слабый. Но он хотел меня напугать и остановить. Да только не вышло, я спрятался за рухнувшей стеной, достал пистолет и пару раз выстрелил в сторону врагов.

Враги притихли, и я снова подумал о том, что следовало покинуть порт, пока турки не подтянули миномёты. Тогда всё было бы иначе. А теперь что… «Ветрогон», даже если его не потопили, что вряд ли, ибо я не видел на воде крупных обломков и других людей, получил повреждения. Да и другие корабли могли пострадать. А я среди врагов, словно мышка, которую коты загнали в ловушку. Бежать некуда, только покажись из укрытия – сразу схлопочешь пулю или турки скрутят. То-то будет им радости, самого Сашу Мечникова поймали! Хотя… Может, и стоило бы сдаться? За меня вполне реально взять хороший выкуп.

«Нет! – покачал я головой. – Нельзя сдаваться!»

Природное упрямство заставило меня оставаться на месте, и я продолжил искать выход из сложившейся ситуации. Что, если углубиться в развалины? Там пожар, но может и лазейка сыскаться. А если попробовать обмануть турок? Кое-какой словарный запас есть, подозвать одного и взять в заложники? Не выйдет. Они не купятся, а я слишком слаб.

Тем временем турки активизировались. Думаю, захотели взять пленника до того, как появятся другие соплеменники, которые захотят, чтобы с ними поделились. Один пошёл по развалинам вдоль кромки пожара, а другой начал постреливать, чтобы я не высовывался. И хотя я их замысел разгадал, толку от этого нет. Их двое, а я никак не мог прийти в себя после контузии и морского купания. Оставалось ждать, когда самый храбрый турок приблизится и окажется у меня на прицеле.

Враг был осторожен. Метнётся от одного укрытия к другому, осмотрится и снова вперёд, а его приятель не давал мне поднять голову. Сволочи! Действовали грамотно и всё-таки добились своего. Турок смог меня обойти, залёг за обломками, которые нависали над моим убежищем, и выстрелил. Пуля ударилась рядом с головой и вышибла из кирпичей крошки. Это был знак. Он показал, что может прикончить меня в любой момент. Выхода не было. Сопротивление бесполезно, и, бросив ТТ себе под ноги, я поднял руки.

Турки, крепкие бородатые мужики в потёртом камуфляже, скорее всего профессиональные наёмники, посмеиваясь, приблизились ко мне, и один из них без злобы, совершенно спокойно ударил меня прикладом автомата в живот. Я согнулся от боли, и сразу новый удар, на этот раз по спине. После чего меня разоружили и собрались увести в город. Кажется, ситуация безвыходная. Но мне снова повезло, потому что появился Лихой.

Сначала я почувствовал присутствие пса. Верный четвероногий друг был рядом, и я усмехнулся.

Один из наёмников, заметив мою улыбку, нахмурился и попытался снова ударить меня прикладом. Он замахнулся, но нанести удар не успел. Со спины на него обрушился Лихой. Пёс вонзил клыки ему в шею, и турок, заорав от боли, рухнул на живот. Второй схватился за оружие. Однако этого взял на себя я, схватил обломок кирпича и метнул ему в лицо. Кирпич попал противнику в переносицу, и он, выронив оружие, схватился руками за окровавленное лицо. Я подскочил к нему, поднял автомат, потёртый АКС, и направил на владельца. Палец привычно потянул спусковой крючок, и наёмник схлопотал очередь, которая его успокоила.

Со своим противником Лихой разобрался без моей помощи. Мы остались одни, и я посмотрел на него. Наши взгляды встретились, и пошли мыслеобразы, которые я привычно трансформировал в речь.