Дочь адмирала

Генри объяснил, что таковых в Москве не существует. Шеф ответил:

— Послушай, обе они актрисы, причем мать очень известная. Узнаете без труда сами.

Генри повесил трубку. Ему предлагалось без труда разыскать двух женщин в городе с девятимиллионным населением. Повернувшись к Дику? он сообщил ему приятную новость.

— Идея такова: мы помогаем девушке любым доступным нам путем добраться до Соединенных Штатов, получив за это право на эксклюзивный материал.

Они проживали в старом здании гостиницы «Националь» на улице Горького. Решив выпить и поужинать, они спустились в ресторан. Знакомый метрдотель с улыбкой проводил их к столу, за которым уже сидели двое. Один был пожилой коренастый русский, другой, худощавый, судя по всему, был иностранцем.

Генри с Биллом тотчас принялись обсуждать, как им найти Викторию и Зою. Генри, у которого за плечами был тридцатилетний опыт работы в агентстве Юнайтед Пресс, легко находил общий язык с кем угодно и никогда не тушевался, если дело касалось сбора необходимых ему данных. Повернувшись к двум незнакомцам, он легко завел с ними разговор. Быстро выяснив, что тощий иностранец приехал из Восточного Берлина, он сосредоточил все внимание на русском крепыше и попал в точку. Русский оказался концертмейстером из Большого театра и знал всю артистическую Москву. Генри вежливо выслушал его сетования по поводу былой славы Большого и нынешней жалкой участи многих его бывших артистов. Наконец Генри удалось спросить не знает ли он случайно актрису по имени Зоя Федорова. Глаза концертмейстера загорелись.

— Конечно, знаю. Очаровательная женщина и моя большая приятельница.

— А ее дочь Викторию?

— Вику? Еще бы. Самые длинные ноги в Москве. Но почему вы спрашиваете?

— Мы с другом разыскиваем их, хотим написать о них в нашу газету.

Русский полез в боковой карман и достал кожаную записную книжку.

— Как хорошо, что мы случайно встретились. Хотите номер их телефона?

Сразу после ужина они поднялись к Генри, и он набрал только что полученный номер. Трубку взяла Зоя. Когда Генри объяснил цель своего звонка, Зоя спросила:

— А какую газету вы представляете?

— «Нэшнл инквайрер», но не думаю, что вы ее знаете. Она издается во Флориде.

На другом конце провода кто-то взволнованно ахнул:

— Флорида? Тогда вы должны знать адмирала.

Генри объяснил, что Флорида занимает довольно обширную территорию, но уже одно то, что газета выходит там же, где живет Джексон Тэйт, весьма многообещающее начало. Зоя пригласила их обоих встретиться с ней и дочерью вечером следующего Дня.

Их встреча была непродолжительной. Генри с Диком опоздали на два часа — русский парапсихолог оказался на редкость интересным собеседником. Чтобы не опоздать на самолет в Ригу, где им предстояло продолжить сбор материала к статье о парапсихологии, им пришлось ограничиться лишь краткой беседой.

Но, уходя, Генри почувствовал, что взаимоотношения с обеими женщинами установлены. Он пообещал им позвонить из Ленинграда, куда они поедут после Риги, а по возвращении снова встретиться в Москве. Генри заверил Викторию, что он и его газета готовы сделать все возможное, чтобы помочь ей встретиться с отцом.

Десятого февраля Генри позвонил из Ленинграда и сообщил, что на следующий день они с Биллом Диком возвращаются в Москву. Зоя пригласила их на обед.

Виктория приготовила свое излюбленное блюдо — сибирские пельмени — крошечные мясные пирожки, сваренные в бульоне. На столе стояло вино, которое принес Генри, но Виктория к нему не притронулась.

Снова возник вопрос о помощи, которую окажет Виктории «Нэшнл инквайрер».

— И конечно же, — сказал Генри, — мы заплатим вам за эксклюзивный материл.

— Что такое «эксклюзивный»? — спросила Зоя.

Генри объяснил, но обе женщины только неуверенно переглянулись. Наконец Виктория сказала:

— Наверное, вам лучше переговорить с моим отцом. Как он решит, так мы и поступим.

Генри включил магнитофон и записал по нескольку слов, сказанных женщинами адмиралу, объяснив при этом: прослушав запись, адмирал удостоверится, что Генри действительно знаком с ними.

Он даже сфотографировал мать с дочерью в их квартире.

Возвратившись во Флориду, Генри позвонил Джеку Тэйту:

— Мы с моим коллегой Уильямом Диком только что прилетели из Москвы и хотели бы лично засвидетельствовать вам свое почтение, адмирал.

Генри не совсем понял, почему ответом ему было какое-то странное ворчание, но звучало оно отнюдь не дружественно. Сделав вид, что не расслышал, Генри пустился в дальнейшие объяснения.

— Мы привезли фотографии вашей дочери и ее матери, а также записанные на пленку их слова, адресованные вам. Захватить их?

Джек согласился принять их.