Дочь алхимика

— После заключения договора о высокородном союзе ты вправе появляться в свете рядом с будущим супругом. Маркиз настаивает…

Понимая, что противиться воле господина Левшина сейчас не время, позволила ему накинуть светлый плащ себе на плечи, после чего вложила руку в его раскрытую ладонь.

— Вы готовы?

— Если вы того желаете.

Николай Георгиевич улыбнулся лишь краем губ:

— Желаю.

И вывел меня из дома, галантно усадив в парадную карету. Укрыв ее изнутри огненным пологом, откинулся на спинку сиденья, вновь удостоив меня испытующим взглядом. Поежившись, я сделала вид, что смотрю в окно, но маркиз не сводил с меня пронизывающих глаз:

— Вам должно быть известно, графиня: на меня напали. — Пропустив мимо ушей мой испуганный вздох, он резко отмахнулся: — Бросьте уже свои ужимки! Не желаете сознаться?

Кажется, подозрения маркиза стали для меня настолько привычными, что сдержать эмоции оказалось совсем не сложно.

— Ваше сиятельство, — каждое слово давалось с трудом, но я старалась говорить как можно спокойнее, — я не понимаю, о чем вы говорите.

— Неужели? — с подозрением сощурил глаза Левшин. Смерил меня полным презрения взглядом, выждав несколько минут, очевидно, для признания. Но не получив его, цинично усмехнулся: — О нашей с вами помолвке знали только мы и его императорское высочество, наследный цесаревич. Полагаете, это он предал меня?

Понимая пока лишь то, что Николай Георгиевич снова меня в чем-то обвиняет, я постаралась дать ему еще один шанс.

— Ваше сиятельство, — и все же пришлось сделать над собой усилие, чтобы хотя бы внешне казаться спокойной, — если вы хотите продолжить разговор, вам придется объясниться.

Держать спину прямо!

Села ровнее, стараясь не показать, как мне сейчас страшно. Только пальцы предательски дрогнули, что не укрылось от внимания маркиза.

— Что-то подсказывает мне, что вы лжете. И все же, дорогая моя невеста, я сыграю с вами в эту игру, — произнес он с едким сарказмом, обманчиво расслабленно раскинувшись на подушке сиденья, после чего закончил: — С этого утра между нами не может быть никаких секретов, а потому вы должны знать: до заключения помолвки мне нужно было успеть завершить одно дело. Как свободный мужчина я имел легкую связь, способную стать после нашего с вами союза весьма обременительной, поэтому…

Горячий стыд залил мои щеки, и прежде чем Николай Георгиевич продолжил, самообладание дало трещину:

— Прошу вас, маркиз, не унижайте меня скандальными подробностями своей распутной жизни! — Я едва сдерживала гнев. — Неужели недостаточно всего того, что мне уже известно о вас?!

Господи, только не это! Если он произнесет хотя бы слово о своей любовнице, я не сдержусь! Растоптав в одно лишь утро все мои планы на будущее, он посмел похитить меня из дома деда, чтобы рассказать о внебрачной связи?!

Меня затошнило: от пережитого унижения и стыда, от нежелания принадлежать этому властному человеку и от осознания, что едва ли произошедшее можно как-то исправить. Почувствовав обиду, я демонстративно отвернулась к окну, не собираясь слушать маркиза, чем лишь рассердила его.

В одно мгновение он дернул меня за сложенные на груди руки и опрокинул на сиденье, нависнув сверху тяжелой глыбой:

— Никогда не отворачивайтесь от меня, моя дорогая!

Вблизи, когда его дыхание обжигало мое, я еще более явно чувствовала запах гари. И только теперь, когда господин Левшин оказался надо мной, я смогла заметить алые разводы под белоснежным воротником рубашки. Издевательски усмехнувшись, он приподнял мой подбородок кончиками пальцев, заставив смотреть в темный омут почти черных глаз:

— Вам интересно, что у меня под мундиром?

Задрожав от ужаса, я резко — слишком резко — замотала головой, чем по-настоящему рассмешила огненного мага. А ведь когда его лицо не искажено гримасой гнева, он кажется совсем другим…

— Дорогая графиня, — отсмеявшись, серьезно заключил он, — если вы помните, с сегодняшнего дня я остался без женской компании, а ваш полный внимания взгляд заставляет думать о том, что свадьба непозволительно далеко.

Тяжестью своего тела он вдавил меня в мягкое сиденье кареты, скользнув ладонью к губам. Слегка тронул нижнюю, пройдя по ней легким касанием, и совершенно серьезно продолжил:

— Боюсь, если так пойдет и дальше, до театра мы не доедем.

Онемев от ужаса, я всем сердцем взмолилась, чтобы это было пустым обещанием, призванным указать мне на полную власть маркиза, в которой я оказалась. Сжавшись в его объятиях, я зажмурилась, чтобы не видеть жадного блеска его глаз. И осторожно разжала веки только тогда, когда прошло несколько минут.

Стало понятно, что его сиятельство все это время внимательно наблюдал за мной. Встретившись взглядом, он недолго колебался, словно придя к какому-то решению. Но, вскоре кивнув одному ему известным мыслям, разом выпустил меня из объятий и позволил вновь занять прежнее место напротив него, после чего продолжил:

— Так вам интересно, что случилось дальше?

Едва дыша от пережитого волнения, я побоялась вновь отвести взгляд от господина Левшина и снова спровоцировать волну негодования. Пришлось согласно кивнуть.