Дочь часовщика. Как видеть свет в кромешной тьме

Так произошло и с госпожой Кейперс-Ритберг. Весной ее арестовали и отправили в немецкий концентрационный лагерь, где она погибла.

Глава 6 Келья ангелов

13 мая 1943 года, сразу после захода солнца, но до наступления комендантского часа, Ганс Поли направился по закоулкам к магазину Бейе. Подойдя ко входу в переулок тен Бумов, он нажал на звонок – дверь открыла женщина средних лет.

«Добро пожаловать! Входи, быстро. Я тетя Кеес[22], и я очень надеюсь, что тебе у нас понравится».

Корри повела его наверх по лестнице в главную гостиную, где Бетси шила, а Опа грелся у угольной плиты.

«Отец, это Ганс. Он поживет у нас некоторое время».

Ганс посмотрел на пожилого господина. Его волосы и борода были белоснежными, он смотрел на гостя поверх очков в позолоченной оправе.

«Что ж, мой мальчик, мы рады, что ты доверился нам и согласился на наше убежище, но всецело полагаться мы должны только на поддержку нашего Небесного Отца. Мы очень надеемся, что наш Господь благословит твое у нас пребывание. Садись сюда».

Прежде чем занять свое место, Ганс представился женщине, которая шила.

«Называй меня тетей Беп», – ответила Бетси.

Ганс сразу понял, что все, кто попадал в Бейе, считались одной большой семьей, а Корри и Бетси объявлялись всеобщими тетушками.

«Мы не сможем предложить тебе много в плане общения с людьми твоего возраста, – добавила Бетси, – но мы, безусловно, поладим». Ганс сел, и Опа начал расспрашивать. Он попросил Ганса рассказать о себе, своем прошлом, своих убеждениях и о том, почему ему пришлось прятаться. Ганс объяснил теперешнюю ситуацию в университетах и рассказал, как и почему ему приходится скрываться. Опа кивнул, подтвердив, что и у него несколько собственных внуков находятся в таком же затруднительном положении. Он также сказал, что служил председателем правления начальной и старшей школы Дрееф и что в прошлом году они получили письменное указание, требующее от правления под присягой подтвердить, что у них нет учеников-евреев. Он убедил остальных членов правления игнорировать приказ.

Закончив расспросы, Опа взглянул на часы: четверть десятого. «Дети, старику пора ложиться спать. Произнесем же наши вечерние молитвы. Пожалуйста, Беп, подай мне Библию».

Он начал читать из Псалма 121: «Откуда приходит моя помощь? Моя помощь исходит от Господа, Творца неба и земли»… Завершив чтение, Каспер начал молиться, прося Бога защитить пропавших друзей, своих внуков, и даже саму королеву. «Мы просим Твоего особого благословения для нашей любимой королевы Вильгельмины, – молился он, – на чьи плечи Ты возложил такое тяжелое бремя. Будь ее силой, чтобы она смогла направлять нас согласно Твоей воле».

Опа удалился на покой, а Корри повела Ганса вверх по короткому пролету изогнутых ступенек, объясняя, что здание имеет сложную планировку, потому что изначально на этом месте стояло два дома. Когда они проходили по коридору, Ганс заметил несколько дверей, ведущих в крошечные комнаты, а затем дверь в конце коридора. Корри открыла эту дверь, и Ганс поразился, увидев меблированную комнату, занимавшую всю ширину дома. Под круто наклоненной крышей стояли две кровати и несколько искусно вырезанных комодов.

«Держись подальше от окон», – предупредила Корри. «Как видишь, висит тюль, но соседи не должны заметить ничего необычного. Кроме того, ты не должен появляться в магазине и мастерской, расположенной прямо за ним. В этой комнатке чувствуй себя как дома, можешь делать все, что хочешь. Я надеюсь, Ганс, тебе у нас понравится».

Корри указала на кровати: «Возможно, скоро здесь придется разместить других гостей, так что одиночество твое временно». Затем она повела его обратно по коридору и открыла дверь в небольшое помещение, где над белой эмалированной раковиной был установлен водопроводный кран. «Здесь можно помыться. Ничего особенного, но на какое-то время придется обойтись этим».

Ганс ответил, что ему много раз приходилось ночевать на природе и что по сравнению с прошлыми нынешние условия кажутся ему просто прекрасными. «Я чрезвычайно благодарен вашей семье за то, что вы согласились принять меня и пойти на такой серьезный риск».

В тот вечер, лежа в постели, Ганс слушал перезвон колоколов Дамиаты, старинной церкви Святого Баво. В верхней части дома, где ему придется провести неизвестно сколько времени, казалось, что колокола звонили прямо над его головой. Мелодия была хорошо знакома каждому жителю Харлема, она чудесным образом утешала Ганса, смягчая осознание того факта, что его свободная жизнь закончилась.

Он вспомнил о Миес, мысленно рассказывая ей о своем новом доме, а потом крепко заснул.