Дочь дьявола

 Время, как и дела пиратов, потеряло для Квинн свое значение. Теперь она предпочитала смех — ссорам, занятия любовью — занятиям фехтованием, спокойную безмятежность острова — буйству океана. И причиной этого был мужчина, лежавший рядом с ней на песке. В его объятиях Квинн чувствовала себя надежно защищенной от всех тревог и волнений, он один знал, как приласкать ее и доставить ей величайшее удовольствие.

 Квинн убеждала себя, что она ему, действительно, не безразлична. Иначе чем объяснить его внимание и заботу? Разумеется, не следовало забывать, что Джеред Камерон истинный джентльмен, но тем не менее…

 — Джеред…

 «Каким страстным был он сегодня ночью, — думала Квинн. — Не удивительно, что у него такой крепкий сон».

 Она осторожно положила руку ему на грудь и прошептала:

 — Я люблю тебя.

 — И я тебя, — неожиданно ответил Джеред и улыбнулся, заметив ее удивление. — Да, Квинн, — подтвердил он, притягивая девушку к себе.

 Она вдыхала неповторимый аромат его тела, чувствовала соль на его губах и желала, чтобы это блаженство продолжалось вечно. Квинн буквально растворялась в объятиях любимого, забывая обо всем на свете.

 Однако действительность порой грубо вторгалась в их идилию, и это прекрасное утро, увы, не стало исключением. Неожиданно где-то вдалеке прозвучали два выстрела — сигнал Пиквита.

 — Мне нужно идти, — вздохнула Квинн, неохотно высвобождаясь из рук Джереда.

 — Пиквит! Что за жестокий надсмотрщик! А я-то думал, что у нас капитан — ты.

 — Я — капитан, но Пиквит назначен квартирмейстером.

 На пиратских судах квартирмейстер по праву считался вторым человеком после капитана, — который ничего не мог предпринять без его одобрения, — а также выполнял обязанности судьи.

 — Значит, быть посему.

 Лениво перекатившись на бок, Джеред наблюдал, как Квинн надевает свою любимую полосатую рубашку и влезает в темно-синие штаны. Затем она провела рукой по спутанным волосам и вдела в уши золотые серьги. Перехватив взгляд Джереда, Квинн ободряюще подмигнула ему.

 — Надеюсь, на этот раз произошло нечто важное, — со вздохом сказала она, жалея о том, что не может игнорировать свои обязанности. — Вчера, например, он вызвал меня только для того, чтобы сообщить, что на оба судна заползли морские уточки. Словно для принятия решения — очистить от них корабль — необходимо мое присутствие.

 Морские уточки… Джеред сам терпеть не мог этих ракообразных, которые так цепко прикреплялись к корпусу корабля, что их было очень трудно отодрать. Они также замедляли и затрудняли ход судна. А впрочем, какое ему до этого дело? Сейчас это уже не его корабль. Во всяком случае, пока.

 Джеред улегся поудобнее, закинув руки за голову, явно не собираясь ни в чем принимать участие. Зачем, если можно просто валяться на песке и наслаждаться утренним солнцем! О да, у любовника капитана оказалось много привилегий, и он успел это хорошо усвоить. Завоевывая сердце Квинн, Джеред становился все более свободным. Теперь с ним обращались не как с пленником, а как с пиратом.

 По существу, он вел сейчас довольно праздную жизнь, практически ничем не занимаясь. Солнце, море, Квинн… А почему бы и нет? Раньше Джеред постоянно на кого-то работал и что получил взамен? Корабль захвачен морскими разбойниками, дело всей его жизни пошло прахом. К чему тревоги и волнения? Джеред решил пока не думать о будущем.

 Подобное отношение к жизни наблюдалось и у остальных. Его бывшие матросы чувствовали себя среди пиратов как рыбы в воде. Даже Эпплгейт и Люсьен перестали жаловаться на судьбу и с головой окунулись в развлечения и беззаботные кутежи. Азартные игры и проститутки целиком занимали их время. «Так почему же мне не быть довольным теперешней жизнью? — думал Джеред, глядя вслед Квинн.

 Пройдя совсем немного, девушка неожиданно вернулась обратно, чтобы поцеловать его. Ей не хотелось расставаться с возлюбленным даже на минуту. Она потянула его за руку, заставляя подняться.

 — Пойдем со мной, Джеред. Пожалуйста!

 — Хорошо, — с готовностью согласился Джеред; в последнее время он ни в чем не мог отказать Квинн.

 Вскочив на ноги, Джеред натянул на себя лишь одни белые полотняные матросские штаны, так как на острове не было необходимости надевать что-либо еще.

 После этого они не спеша, рука об руку, направились к лагерю. Там вовсю кипела работа: стучали молотки, звякали гвозди, мастерились из обрывков канатов кисти для нанесения смолы, чинились паруса, проверялись пушки. Не занятые ремонтом мужчины наполняли бочки водой и отлавливали диких коз и морских черепах, обеспечивая запас свежего мяса. В общем делалось все для того, чтобы в любой момент оба корабля были готовы к отплытию.

 Неожиданно горло Джереда болезненно сжалось: он заметил, чем заняты двое пиратов на его, пусть и бывшем, корабле. Джереда задело то, что носовое украшение с изображением старого моряка заменяли на ангела с расправленными крыльями.

 — Это всего лишь для маскировки, на случай, если твой корабль начнут искать, — торопливо объяснила Квинн, видя его уныние; она ласково дотронулась до плеча Джереда. — Нам пришлось это сделать…