Дочь для трона

Ее это не разочаровывало. Он так устал за все те долгие годы, и судьбы их оставались такими непредсказуемыми – она не сомневалась, что проживут они неестественно долго из-за того, что когда-то магия пропитывала их насквозь, но бессмертие им больше суждено не было.

А куда она отправится, когда умрет, если теперь у нее нет души? Она не имела никаких явных представлений о загробной жизни, но ей казалось, что для нее в любом случае требовалась душа.

Рэд теснее прижалась к боку Эммона. Этими страхами она тоже с ним уже делилась, изливая все откровенно, как и всегда с ее Волком. И он гладил ее по волосам, ласково целовал и шептал:

– Куда бы ты ни отправилась, я тебя отыщу.

Рэд пробралась в пространство между грудью Эммона и перилами, прижалась спиной к его животу и, все еще глядя на море, допила остатки вина.

– Наверное, я больше никогда не стану пользоваться магией, – тихо сказала она. – Хотя и чувствую ее. Думаешь, Лира станет?

– Думаю, Лира чувствует ее слишком явственно и не смогла бы совсем не притрагиваться к ней, даже если бы захотела. – Она ощутила движение его мышц, когда он пожал плечами. – Но, если кто и заслуживает права на силу, так это она. А Файф поможет.

Файф тоже чувствовал присутствие магии в воздухе, хотя в основном и старался ее не замечать. Они отправились путешествовать вдвоем, Лира наконец смогла увлечь его за собой исследовать места, от которых они были так надолго оторваны.

Всех их разбросало по миру, который они сами создали и теперь пытались осмыслить. В Валлейде Раффи и Каю разбирались с тонкостями престолонаследия, поскольку по официальной версии Нив умерла от болезни. С ними остался и Арик, все еще лишенный воспоминаний и строящий новую жизнь. Жизнь, в которой никогда не было сломавших его Солмира, Кири и Королей; в которой он никогда не любил Рэд и не погибал из-за этого.

Так много неопределенности, так много перемен. Но неизменным оставался Волк, стоявший сейчас позади нее.

Она вздохнула, откидываясь затылком на его плечо.

– Пойдем вниз, к воде.

Эммон испустил долгий страдальческий вздох – еще на пути во Флориану в наемном экипаже он ясно дал понять, что путешествие затеял исключительно ради Рэд, а сам по-прежнему ничуть не подружился с океаном, – но пошел следом за ней по винтовой лесенке, спускавшейся с веранды на песок.

Море было теплым. Лучи закатного солнца плясали на кромке прибоя, окрашивая ее в розовый и золотой. Рэд стянула украденную у Эммона рубашку и забежала на мелководье, обдавая Волка брызгами и дразня за возмущенное шипение. Он догнал ее и подхватил на руки, угрожая окунуть с головой.

Потом, все еще тяжело дыша, они устроились рядом – Рэд обхватила ногами его бедра, а Эммон опустил подбородок ей на макушку – и зависли в теплой, соленой толще воды.

– Странно все вышло, – прошептала Рэд в пространство между их скользкими от влаги телами. – Но я бы не стала ничего менять.

– Совершенно ничего, – согласился Эммон, прижимаясь к ее губам своими.

Нив

Год спустя

Она удивилась, обнаружив, насколько ей нравятся таверны.

Прежде ей нечасто удавалось проводить в них время. Как Первая Дочь, она всегда ходила с охраной; как Королева – была слишком занятой и слишком узнаваемой. Теперь, не будучи ни тем, ни другим – став просто Нив, обычным человеком, – она получила возможность когда угодно заглядывать в них за пинтой эля.

Еще одно открытие – эль она явно предпочитала вину. От вина у нее болела голова, а от эля мысли просто приятно туманились. Этот эль, в частности, был особенно хорош. В Альпере знали толк в пивных бочках.

Красивая женщина за стойкой снова наполнила ее кружку и призывно подмигнула. Но Нив только коротко улыбнулась ей в ответ, не горя интересом.

В первые месяцы странствий она позволяла себе мимолетные связи. Со случайными людьми, просто ради тепла, без дальнейшего развития. Все равно, закрывая глаза, она всегда видела лишь Солмира. Но позже Нив стала все больше времени проводить в одиночестве. Ей нравилось быть одной – очередное удивительное откровение о себе. В прежней жизни ей почти не выпадало возможностей для уединения.

Нив снова улыбнулась, глотнула эля. Медленно, постепенно она узнавала, кто она есть. С каждым днем ноющая пустота от ее исчезнувшей души становилась все менее заметной, и порой ей приходилось стараться, чтобы вообще ее ощутить.

От душ в основном одни неприятности, сказала она себе. Снова.

Каждый раз, когда эти слова звучали у нее в голове, их произносил голос Солмира. Нив не хотелось думать, что она путешествует только ради поисков Солмира, но было бы глупо делать вид, что хотя бы отчасти не ради этого. Она не представляла, что могло между ними сложиться – если хоть что-то могло, – но хотела его увидеть. Узнать, что у него все настолько хорошо, насколько возможно.

Нив покрутила серебряное кольцо на большом пальце.

– Слыхал о Фрейе?

Сидевший рядом с ней мужчина обратился к только что пришедшему товарищу, который сбивал снег с сапог, подсаживаясь к барной стойке. Тот покачал головой, щеки у него раскраснелись от ветра.