Дочь Дома

После обеда, думал он, она сможет играть для них... Он смог бы уговорить ее сыграть Шопена. Это было больше в его вкусе, чем Брамс или Бетховен, которых она любила. Только теперь он понял, с каким нетерпением он всегда ждал ее появления в Ратбеге. Джеральд хотел, чтобы было много таких вечеров, как этот. Помимо всего прочего, было приятно, что Том захотел жениться на Море. С Морой ему не придется продвигаться ощупью; они привыкли друг к другу и были взаимно терпимыми. Да и она была не слишком молодой и робкой. Всю свою жизнь Мора прожила с великим человеком и выглядела изящной и уверенной в себе. Некогда он думал с неловкостью, что ее дети будут католиками; время унесло эти мысли. Он надеялся, что скоро дом наполнится звонкими детскими голосами, ведь он слишком долго был скучен и тих. Джеральд полагал, что никто не догадывается, как он все еще страдает от утраты Гарри, как сильно тоскует по нему. Воспоминание о том дне, когда он получил известие о его смерти, все еще причиняло ужасные мучения. Гарри был менее ярок, менее красив, чем Том, но он был лучшим собеседником. Джеральду было легче понимать его пристрастие к рыбной ловле и спокойную неприметную любовь к сельскому хозяйству. Гарри никогда не поступил бы, как Том, который покинул Ратбег на четыре года, чтобы изучить, как правительство управляет в Англии сельским хозяйством. Гарри оставался бы дома и занимался сельским хозяйством на свой собственный манер. Он женился бы на Шиле Дермотт, и теперь здесь были бы внуки, а не просто надежда на их появление. Внезапно он почувствовал огорчение из-за того, что Том так долго тянул с женитьбой, и оттого, что Гарри был убит до того, как пришло время выполнить все, что было для него задумано.

Он бросил искоса взгляд на горы, быстрый взгляд украдкой, какой бросает мужчина на свою милую, когда они бывают в компании. Джеральда мало интересовало то, что происходит за пределами его собственного дома. Он забывал о мире, лежавшем дальше десяти миль от его порога, и понимал, что ничего не намерен с этим делать. Теперь, когда Том вернулся, он может все дела передать ему и уйти на покой. Джеральд понимал, что был небрежен в управлении своим хозяйством... Он не разорился, но был близок к этому. К тому же, здесь было страшно одиноко, а Том отсутствовал на четыре года дольше, чем необходимо. И потом, Том не сделал бы всего, что он, Джеральд, намеревался сделать... Этот умница Том, который говорил по-французски и по-итальянски с беглостью и страстью влюбленного, который читал с Морой все модные журналы и книги, приходившие из Лондона, и размышлял насчет изменений в библиотеке... Джеральду это пришлось не по душе, потому что он любил библиотеку такой, как она была.

Он вспоминал то время, когда был таким, как Том, вернувшись из Тринити-колледжа. Дом был безраздельно любимым, но было и другое. Он смутно вспоминал, что у него были честолюбивые желания взглянуть на великие картины. Из-за любви к пению, он лелеял смутные мечты об оперных театрах Европы. Но он женился на Лауре, этой чудесной бурной женщине, которая брала его с собой в поездки за покупками в Лондон и Париж, где он отваживался совершать походы в художественные галереи и после этого с радостью возвращался к ней. Честолюбие склонилось перед ее очарованием. Джеральд отчетливо помнил, как она наполняла дом своим присутствием, а его дни — восхищенным служением ей. Когда родились дети, Лаура не оставляла их, а он был слишком ленив и удовлетворен, чтобы желать каких бы то ни было перемен. Изменения свалились на него в тот день, когда она вернулась с охоты промокшая насквозь и дрожащая. Через два дня после этого Лаура умерла. Перед ним предстала непривычная тишина дома, страх охватил его и двух юных сыновей. Он так и не примирился с ее уходом из жизни, но как-то прожил эти годы — занимался сельским хозяйством, охотой и рыбной ловлей, учил детей заниматься тем же. Цикл завершился, когда он увидел здесь Мору и понял, что пришла совсем другая женщина, хотя не менее замечательная, чтобы занять место Лауры.

Они вышли вслед за Морой в гостиную, где единственным освещением был огонь в камине. Он окрашивал мягкий на вид мрамор камина в стиле Адама[3] в ярко-розовый цвет.

— Может, ты поиграешь для нас, Мора? — спросил он. — Сумеешь ли обойтись без света? Так гораздо приятнее.

III

В Кулнейвене они пристроились к ряду стоящих машин. Их немедленно окружила ватага мальчишек. Какой-то человек совал им в окно пачку программок. Он весело поприветствовал их и тут же перенес свое хорошее настроение на следующую машину, свернувшую на стоянку. Джеральд поручил самым энергичным из ребят присматривать за машиной и последовал за Томом, который нетерпеливо прокладывал путь через толпу.