Дочь дракона

Люди, похожие на отца Расан, бегали, кричали, вопили, прыгали с ветки на ветку, как обезьяны. Кто-то воинственно размахивал короткими саблями, кто-то — почему-то веревками из лиан. Гремели ведра, кастрюли, котелки, кудахтала домашняя птица, удивительно похожая на наших кур и тетеревов одновременно и снующая туда-сюда исключительно по деревьям, как белки… Словом, Армагеддон.

С дальней стороны поселения слышался оглушительный треск и какое-то утробное рычание.

— Моку! — закричал отец Расан, стоило нам приблизиться. — Я привел драконов! Мы спасены! Драконы прогонят хранителей! Мы в безопасности!

Раздались восторженные крики, приветствия, славословия. Говорили все разом, причем не переставая прыгали и мельтешили перед глазами, отчего понять что-то было проблематично.

Мы сами не поняли, как оказались на той стороне селения, где трещало, выло и ревело, причем подталкивали в спины не только драконов, но и меня, хотя ваша покорная слуга, во общем-то была против.

Наконец, я увидела тех самых «взбесившихся хранителей», которых люди Моку призывали сжечь.

Ими оказались толстые, в пару обхватов, древни, ветвистые, разлапистые, которые передвигались с помощью подвижной и развитой корневой системы. Мощными ветвями, сжатыми в кулаки, древни тоже орудовали ловко, размахивая ими, как мельницы и сокрушая те постройки, до которых могли дотянуться. Они рвали лестницы из лиан, опрокидывали гнезда, из которых сыпалась перепуганная птица, и при этом отвратительно скрежетали и выли.

— Сжечь! Сжечь хранителей! — раздавались крики. — Теперь вам, голубчики, мало не покажется! Теперь с нами драконы! Сожгите же их! Ой! Это был мой дом! А вот тот — мой! Сожгите же их и дело с концом!

Исам с Кеншином обменялись взглядом, мол, что делать будем.

— Не жечь же их, — сказал Исам взволнованно.

— Может, попробуем договориться? — неуверенно сказал Кеншин.

И, поскольку один из древней подошел слишком близко, быстро стянул с запястья широкий браслет, который через секунду превратился в длинный меч, который дракон выставил перед собой.

Деревянные руки, роняя пальцы, выхватили меч из его рук и отбросили в сторону. Древень взревел еще громче, а дракону пришлось отступить.

— Сожгите их! — неслось сзади.

— Ой, дурачье, — раздался тонкий звенящий голос прямо над ухом.

Я подпрыгнула и почти не удивилась, когда увидела знакомую фею, что зависла в воздухе рядом со мной.

— Почему? — вырвалось у меня. — Мне кажется, драконы должны справиться…

Надо сказать, в голосе моем уверенности не было.

— Справятся-то справятся, — пискнула фея, скривившись, — а толку.

Я захлопала ресницами. Губки феи поджались, а глазки закатились от моей непонятливости. С выражением лица, словно говорит с ребенком, крохотуля проговорила:

— Хранителям надо бы по-хорошему объяснить, что магический всплеск от этого вашего инсекта вызвал вчера землетрясение. Древни не любят землетрясений, они обеспокоены.

— Люди говорят, взбесились, — вырвалось у меня. — И он такой же наш, как… общий.

Меня одарили таким взглядом, что я пожалела о том, что сказала.

— Древни не убили ни одного человека, — сказала фея. — Ни одной птицы, вообще, ни одного живого существа. И ты будешь говорить мне о том, что хранители леса взбесились? В таком случае ты никогда не видела рассерженных древней!

— Ты права, не видела. Так значит, это вчерашнее землетрясение…

Фея картинно закатила глазки, а я ринулась вперед.

Глава 18

— Стойте! — крикнула я. — Это они из-за землетрясения! Они напуганы!

Меня никто на слушал.

Исам с Кеншином стояли между разгневанными древнями и остальными, не подпуская хранителей леса к новым домам. Судя по тому, что древни рычали, как самые настоящие львы и размахивали древесными кулаками так, что драконам приходилось уворачиваться, древни этому рады не были. Сзади во все глотки вопили люди, зачем-то гремели мисками и кастрюлями.

— Да постойте же! — снова попыталась внести ясность я.

Мой крик ожидаемо потонул в общем гвалте.

Я кинулась вперед. Стоило мне вырваться вперед, оба дракона оглянулись на меня вполоборота и лица такие, что в другой раз, я, быть может, за какое дерево неподвижной шмыгнула бы и не отсвечивала, но сейчас нельзя было терять ни секунды.

Драконы же, заметив, что отступать я не собираюсь, явно вознамерились преградить мне путь.

Совершив какой-то нечеловеческий прыжок, я увернулась от захвата первого, затем кувырком прокатилась под ногами у второго.

В следующий миг с размаху врезалась в теплый деревянный бок, впечатавшись в него чуть ли не как муха в янтарь.

В мыслях неслось судорожно «Они никого не убили, они никого не убили, так сказала фея, так сказала фея». А затем некстати вспомнились рассказы драконов о коварстве и вероломстве фей.

Но древень замер. Словно и вправду боялся причинить мне вред.

Со скрежетом он взял за плечи ветками и осторожно отстранил от себя.

Я задрала лицо и увидела, что на меня смотрят дупла-глаза. Нос-сучок ходит из стороны в сторону, словно древень принюхивается, а дупло пошире, что, должно быть, означает рот, кривится, будто от удивления.