Дочь хаоса

Грозный демон закричал, и с другой стороны рядом с Сабриной встала Пруденс. Ее губы, выкрашенные в цвет черного дерева, изогнулись, и она что-то крикнула, бросая магию навстречу ревущему пламени. Ник свободной рукой рисовал в воздухе какие-то фигуры, гасил искры, словно ловил светлячков, однако шальная струя пламени все же прорвалась мимо его охраняющих чар. Харви подался вперед, но не смог разглядеть, кого она поразила.

Демон в небесах был так страшен, что у Харви едва хватало духу на него смотреть, разум искал укрытия, словно дитя, в испуге бегущее из шахты. Ведьмы с трудом держали хрупкую оборону, но ведь они тоже были пришельцами из мира магии. В чем-то они были даже страшнее демона, потому что походили на людей, и Харви ненавидел магию и любил Сабрину. В его сердце кипела тьма, магия застилала взор, хотелось истребить ведьм и в то же время хотелось нарисовать их, превратить в искусство их безнадежную красоту.

Наконец демон сжался и растаял, но кошмар еще не закончился. К ведьмам приближалась толпа. В Харви внезапно проснулась уверенность, что возглавляет мятежников его дед, настоящий охотник на ведьм, суровый боец, дорвавшийся до работы, для которой был рожден.

Взвизгнули тормоза. Харви остановил грузовик возле самой реки и выскочил, сжимая в руках ружье.

Ведьма горит в огне 31 декабря, канун Нового года, ночь Пруденс

Она старалась не смотреть на свой обожженный бок. Пробормотала пару целительных заклинаний и даже не стала проверять – и так было ясно, насколько плохо они работают. В ней не осталось ни капли магических сил, а времени было еще меньше.

Даже меньше, чем она думала, поняла Пруденс, услышав, как позади остановилась человеческая машина. Окружены. С тем же успехом она могла отдаться на растерзание своему ковену – потому что теперь ее все равно растерзают люди. Как ни крути, результат один.

Пруденс зажмурилась от невыносимой боли и проговорила про себя: «Доркас. Агата», – хотела, чтобы последним, о чем она думает, были сестры. Потом открыла глаза.

Перед ней стоял охотник на ведьм с ружьем в руках.

Сабрина заколебалась, кажется, впервые за ночь. Стояла у реки и трепетала, как пламя свечки на ветру.

– Это?… – еле слышно пролепетала она. – Это?…

– Спасение, – подсказал Ник Скрэтч, отпетый сумасшедший, и потащил Сабрину к грузовику.

Пруденс с трудом высвободила руку из руки Сабрины, а когда это удалось, пошатнулась.

Охотник на ведьм оказался проворнее всех: закинул ружье за плечо, в три длинных шага оказался возле Сабрины, взял ее лицо в ладони.

– Сабрина, ты как? Цела?

Она подняла на него сияющие глаза и прошептала:

– Харви. Это ты. Как ты меня нашел?

Она провела ладонью по его щеке. Он склонился со своей нелепой высоты к ее столь же нелепой крохотной фигурке, поцеловал в ладонь, прислонился лбом.

– Роз подсказала, где тебя искать.

– Роз послала тебя на выручку мне? – просияла Сабрина.

– Конечно, – прошептал охотник. – Она же тебя любит.

Эта парочка, похоже, и не догадывалась, что, помимо них, на свете существует кто-то еще. О грешный бог, сейчас этот охотник расцелует Сабрину прямо на глазах у Ника!

Радостный блеск, недавно вспыхнувший в глазах у Ника, умер.

«Вот и конец крепкой мужской дружбе, – с отстраненным злорадством подумала Пруденс. – Ник оторвет ему голову».

Но человек невольно спас собственную никчемную жизнь, глубоко вздохнув и отстранившись от Сабрины. Ее руки, гладившие его лицо, безвольно повисли.

– Ник! Ты в порядке?

Ник поспешно опустил глаза, чтобы скрыть убийственный огонь.

– В порядке, – ответил он – уныло, но с затаенной радостью оттого, что кто-то поинтересовался.

Охотник отошел от Сабрины.

– Пруденс, а как ты? – Он приблизился к ней. – Вижу, что не очень.

Пруденс оторопела от ужаса и ничем не успела ответить на неимоверное злодейство: охотник подхватил ее на руки.

– Ох, чтоб тебя, чтоб тебя, – забормотала она, дико озираясь. – Ох, Сатана, Медуза и Вельзевул! Позовите обратно князя преисподней. Пусть меня растерзают демоны. Пусть меня сожжет на костре ревущая толпа. Четвертуйте меня. Ты хоть понимаешь, что те места, которых коснулась твоя рука, мне придется тысячу раз вымыть несвятой водой?

Ник, не таясь, ухмылялся:

– Ах, какой заход!

Пруденс была рада, что Ник забавляется. Нет, не рада; пусть лучше его утопит кровожадная толпа.

– Это не заход! – сверкнул глазами охотник.

– А похоже, – пробормотал Ник.

Охотник отнес Пруденс в грузовик и уложил на скамейку. Убрал ружье, скинул куртку и осторожно укутал ее.

– Человечьим духом пахнет, – пожаловалась Пруденс.

Она видела, что чары подействовали и на него: губы были плотно стиснуты, лицо стало жестким, в глазах стояла тьма, но руки расправили куртку очень бережно.

Что тут поделаешь? Пруденс вздохнула и отвернулась.

Человек помог Сабрине взобраться на переднее сиденье, оберегая ее обожженную руку, потом схватил Ника за шиворот и подтолкнул. Когда чародей тоже оказался на борту, охотник сел за руль и повел грузовик через лес.

– Может, поедем в больницу? – предложил он. – Вы с Пруденс ранены.

Сабрина покачала головой: