Дочь Хранителя

Не станет он ничего объяснять! Пусть Лайс что угодно о нем думает, пусть считает извергом-извращенцем, получающим удовольствие от издевательств над беспомощными девчонками, психопатом-параноиком, да кем угодно — один разговор он все же переживет. А после дойдет до Марони, наймет кера и двинется к Вратам. С Дивером поговорит, но вчерашнее свое решение о возвращении на Эльмар с утра все-таки отверг — переберется, как и раньше планировал на Саатар и ни с Эн-Ферро, ни с его подопечной уже не встретится. А что до крови, которую так и не удалось достать — ничего, обойдется дракон и без этого. Сам же говорил: не нужно никого резать, вот он и не резал. Вам надо — сами и… Нет, он так не скажет, конечно же. С Хранителем нужно быть осторожнее. Но в настоящее время будущий разговор с Эн-Ферро волновал Иоллара больше, чем последующая встреча с драконом.

Чтоб хоть чем-то занять себя в ожидании, прибрался в доме, приготовил немудреный обед — прощальный, так сказать, подарок. Пусть и не оценят.

Лайс возвратился первым, спрыгнул с кера, и едва поздоровавшись, сразу же спросил:

— А Галчонка что еще нет?

Эльф и сам заметил, что пора бы ей уже и вернуться. Наверное, сидит специально в Школе, рассчитывает время, чтоб не попасть домой раньше карда, не хочет снова оказаться с ним, Иолларом, наедине.

— А вчера она как?

Рассказать? Нет уж, пускай сама, в красках. Чтобы уж наверняка.

— Ну, чего молчишь, погрызлись опять?

— Вроде того.

— А дом не рухнул — значит ничего страшного!

Эн-Ферро пребывал в хорошем расположении духа, и портить ему настроение загодя не хотелось.

— Лайс, ты прости, чувствую себя неважно. Пойду по берегу прогуляюсь. А ты обедай пока. Отдыхай.

Ее он заметил издали. Стоял и смотрел, как заводит в сарайчик кера, как струшивает на крыльце налипший на сапоги снег, входит в дом. На весь рассказ дал ей полчаса — должна уложиться. Выждал положенное. А вот теперь пора!

Вошел в дом.

Странно. Из-за прикрытой двери кухни доносились обрывки разговора и смех. Может, просто решили по-быстрому его судьбу и принялись обсуждать более интересные, чем его никчемная жизнь темы?

— И понимаешь, ничего ведь сложного, — радостно тараторила Галла. — Это я наверно такой дурехой была. С первого раза, представляешь? С первого! И с ног не падаю, и чувствую себя лучше, чем за весь последний месяц!

Иоллар осторожно вошел в кухню. Не хотелось, конечно, нарушать такую идиллию, но пусть уж лучше сразу его отчитают, вышвырнут из дома и вернутся к своим радостям.

— Ну что, полегчало? — поинтересовался Лайс. — Ты садись, поешь, а то лица на тебе нет. Я все!

И вскочил, освобождая ему место за столом. Тем самым столом, которым вчера он придавил крышку погреба. Ничего еще не понимая, Иоллар тяжело опустился на табурет.

— Вы обедайте, а я вздремну пока. Устал как собака.

Галла сказала ему вслед что-то на не очень знакомом эльфу языке, тот понял только слово "кот", и оба они, и кард, и девушка весело рассмеялись.

Да она ведь не рассказала ему ничего!

— Почему? — спросил, когда за Лайсом закрылась дверь.

Смелости поднять на нее глаза не хватило.

— Потому, — девушка шмякнула на стол перед ним наполненную до краев тарелку, и несколько капель томатной подливы растеклись по скобленым доскам кровавыми пятнами…

* * *

Явился. Вернувшись из Школы я уже было решила, что эльф втихаря смылся, опасаясь разборок с Эн-Ферро. Так нет же — пришел герой. И судя по мрачной роже, готовится принять заслуженную кару.

— Ну что, полегчало? — обернулся к нему Лайс. — Ты садись, поешь, а то лица на тебе нет. Я все! Вы обедайте, а я вздремну пока. Устал как собака.

— Ну не все же тебе ходить довольным как кот, — улыбнулась я, заглядывая в кастрюлю. — Только не слишком расслабляйся — сегодня снова твой дружок в повара играл, а у меня желудок нежный, может понадобиться помощь целителя. Или некроманта.

Кард состроил зловещую рожу, приличествую, по его мнению, уважающему себя некроманту, и я, несмотря на тревожные мысли, не смогла удержаться от смеха.

К сожаленью все хорошее быстро заканчиваются и уже через минуту я оказалась наедине со своим вчерашним мучителем.

— Почему? — пробормотал он.

Видимо имелось в виду, почему я ничего не рассказала Эн-Ферро и позволяю ему как ни в чем не бывало рассиживаться на моей кухне.

— Потому.

Первую тарелку я сунула под нос эльфу — пусть сам сначала попробует свою стряпню, чтобы я убедилась, что он не сыпанул туда пригоршню отравы. Но он не спешил начинать трапезу, а медленно поднял на меня глаза, в которых явственно читался все тот же вопрос.

— Мне плевать на тебя, Иоллар. Но Лайс Эн-Ферро — мой друг, — я намеренно повторила его же слова. — И если ради его спокойствия мне придется терпеть в своем доме тупоголового эльфийского принца, то я так уж и быть потерплю. И не знаю, какая повитуха уронила тебя в младенчестве, и какая шиза посещает тебя временами, но надеюсь, что твоих скудных мозгов хватит, чтобы понять, что никаких интриг я не плету, Лайса на Таре цепями не удерживаю и даже тебя почти уже не хочу убить за вчерашнее…

— Почти? — осмелел эльф.