Дочь клана

— Это мудро, — кивнула Дар, — Зна-ят будет не так жаловаться.

— Ты его хорошо понимаешь, — сказал Ковок-ма.

Дар в этом сомневалась.

— Где вы выстираете эту одежду? — спросила она.

— Неподалеку течет ручей.

— Я вам помогу, — сказала Дар.

Дар все еще надеялась на то, что ошибалась насчет Зна-ята, и ей хотелось поговорить об этом с Ковоком. Но поскольку с ними отправился Дут-ток, она решила повременить с разговором. Ковок-ма пошел первым по склонам, так густо поросшим лесом, что Дар вскоре перестала опасаться, что их тут могут заметить. Вскоре они оказались у стекающего по склону ручья. Прозрачная холодная вода быстро бежала по камням. Ковок-ма опустился на колени и принялся отстирывать рваную одежду. Дут-ток и Дар помогали ему.

Дар трудилась как могла, но вскоре ей стало ясно, что орки стараются отстирать запахи, которых она не ощущает. Дут-ток и Ковок-ма продолжали тереть о камни одежду, которая для Дар выглядела совершенно чистой, и Дар задумалась о том, как же пахнет она сама. Ей стало неловко. Для того чтобы понять, что ей самой не мешает помыться и постирать свою одежду, не нужно чуткое обоняние орка. Она ушла от орков вверх по течению, чтобы постирать свои вещи и выкупаться. Первым делом она разделась и как следует выстирала одежду — несколько раз она терла юбку и кофту о камни и полоскала. Потом она вымылась сама. В ледяной воде она быстро замерзла и стала дрожать так, что у нее застучали зубы. Но все же Дар старательно мылась, словно пыталась смыть с себя все вашавокское.

В предвечерних сумерках Дар брела по дороге, нарядившись проклятой. При каждом ее шаге звенел колокольчик, привязанный к посоху. Лоб Дар повязала тряпицей. Нос она повязала другой тряпицей, вымазав ее в красной глине под цвет запекшейся крови. Обе ее руки также были обмотаны повязками — так, что казалось, что на одной руке у нее вообще нет пальцев, а на второй не хватает двух. После наступления темноты похожим образом должны были нарядиться орки, но идти вперед, пока светло, могла решиться только Дар. Только она могла раздобыть еду.

После стольких дней, когда приходилось постоянно прятаться, Дар непривычно чувствовала себя на дороге. Хорошо еще, что дорога была почти безлюдная. Народа в холмах жило немного, и Дар шла довольно долго, прежде чем увидела впереди небольшое селение. Оно располагалось у конца проселочной дорога, ведущей в лощину. Дар направилась туда, старательно ударяя по земле посохом, чтобы возвестить о своем приближении. Она была еще на довольно почтительном расстоянии от домов, когда над ее головой просвистел камень. Дар остановилась и увидела, что камень в нее швырнул мальчик, рядом с которым стояла женщина. Мальчишка наклонился и набрал еще камней, но швырять не стал.

— Дальше не ходи, — крикнула женщина, — я вынесу тебе хлеба.

Дар поклонилась и стала отступать назад, не спуская глаз с мальчишки. Женщина подошла к дороге, положила на землю что-то зеленовато-голубое и поспешила прочь. Дар дождалась, пока женщина уйдет, и только потом вернулась. Оказалось, что женщина положила на землю половину каравая хлеба, покрытого плесенью. Дар наклонилась, чтобы подобрать хлеб, и на землю прямо перед ней упал камень. Рядом упал второй. Дар схватила хлеб и поспешила уйти.

Вернувшись к тому месту, где спрятались орки, Дар разделила на порции заплесневелый хлеб и грибы. Когда они поели, уже успело так стемнеть, что орки могли без опаски выйти из леса. Убывающая луна давала мало света, а звон колокольчика отпугивал любого любопытного. Таким образом Дар и орки беспрепятственно миновали холмы и вышли в долину, где небольшие крестьянские селения чередовались с лесами и пустошами.

Целый день Дар проспала в лесу, пока не настало время снова отправляться на поиски пропитания. Она обошла несколько селений, и вечерняя трапеза для орков получилась более обильной, хотя менее съедобной. Дар чувствовала себя неловко, объявляя, что эти отбросы — дар Мут ла, но орки не жаловались.

Когда стемнело, Дар и орки снова тронулись в путь. Луна еще не взошла, и Дар видела только белесую проселочную дорогу. Нигде не светились окошки домов, ночные тени сгустились над окрестностями. Поэтому когда за поворотом дороги Дар увидела свет, он сразу привлек ее внимание. Она остановилась.

— Ты ничего необычного впереди не видишь? — спросила она у Ковока.

— Тва, — ответил орк, вглядевшись в темноту.

Дар вздохнула и зашагала дальше.

— Я так и думала.

Однако видение не исчезало. Огонь горел прямо посреди дороги, и избежать встречи с ним можно было, только обойдя его. Казалось, смысла в этом немного, поэтому Дар ничего не сказала и продолжала идти вперед. Костер вовсе не казался каким-то ненастоящим. Приближаясь к нему, Дар ощутила жар, исходящий от пламени. Его языки озаряли дорогу, удлиняли тени странников.

Дар почувствовала, как Ковок-ма дотронулся до ее плеча.

— Ты что-то видишь, — сказал он.

— Хай, — прошептала Дар, — это…

— Не говори мне! — оборвал ее Ковок-ма, — Мут ла открывает это только тебе одной.