Дочь княжеская. Книга 1

Толщина книг вгоняла в тоску. В одной нашла кое-что, общие принципы создания артефакта на удержание жизни беременной женщины. Тщательно списала в заготовленную для конспектов тетрадку и срисовала рисунок. Одна нить разделялась на три, каждая из трёх получала свою часть общего магического потока — Свет, Тьму или Сумрак, и надо было аккуратно намотать такую нить на специальное веретенце, называемое, если Хрийз ничего не попутала, накопителем. Что такое накопитель и как он действует, нашлось в другой книге, причём не сразу, и о принципах создания ни словечка. Штука это была вышесредняя, если судить по описанию. Хрийз нехорошо подозревала, что в наборе инструментов аль-мастера Ясеня их нет, или есть, но мало.

Упоминание об оберегах для беременных нашлись ещё в двух книгах. Переписала, не вникая. Потом разберётся, сейчас главное добыть информацию!

Во всех случаях рассказывалось о типичной ситуации: одна мать и одно дитя. Нигде ни слова как быть в том случае, если вынашивается двойня или тройня, как у Здеборы. Тупо продублировать касающуюся ребёнка часть? Но Хрийз чувствовала, что так нельзя. Почему нельзя, не знала и не умела понять. Просто чувствовала. А против интуиции идти не хотела. Не в этом случае.

Она сдвинула очередную книгу и увидела знакомую потрёпанную тетрадь. Дневник Фиалки Ветровой! А он как сюда затесался?! Что такого могла знать неумершая о Вязальном деле? И тут же Хрийз поняла, что.

Фиалка могла знать аль-мастера Ясеня!

Она могла описать похожий случай или со слов аль-мастера что-то добавить в свои дневники. Надо только тщательно просмотреть, не упуская ни слова, здесь ведь нет оглавления, только даты. Хрийз торопливо пролистала книжку до того места, где оставила чтение в прошлый раз.

Потом девушка долго сидела, подперев гудящую голову кулачками. Вот оно что. Вот оно, значит, что. Нет, Фиалка не была знакома с Ясенем. Но о рождении Здеборы неумершая рассказала немало…

Жесть! Кровельная. Понятно теперь, отчего у бедной женщины такие проблемы. Начиная со слепоты и заканчивая будущими родами.

И что теперь со всем этим делать?

Хрийз подняла голову, и вдруг заметила Хафизу Малкиничну. Невероятно. Малкинична в библиотеке. Действующий врач, маг, с огромным опытом, второй по Силе человек в государстве, после самого князя. Зачем ей книги, она и так всё свете знает!

Но Хафиза пришла не за книгами. Она осмотрелась, заметила свою подопечную, подошла:

— Позволишь?

Хрийз в полном обалдении кивнула. А как не позволить?

— Хорошо, я тебя застала, — с удовлетворением кивнула Хафиза. — Собралась уходить?

— Д-да… На последний рей надо успеть, а я ещё… ещё зайти должна…

Хафиза жестом отмела объяснения. Огляделась, взяла свободный стул, села напротив. Долго смотрела, изучающее так, словно сквозь линзу. Хрийз с жалостью отметила, насколько целительница устала и вымоталась за последнее время. Осунувшееся лицо, гусиные лапки в уголках глаз, горькая складка возле губ…

— Ты, я смотрю, с неумершими дела ведёшь, — сказала наконец Хафиза. — Предупредить хочу, слушай внимательно. Я эту породу знаю; самые опасные существа нашего мира, осторожнее с ними надо, аккуратнее. Положим, сТруви вреда тебе не причинит. Не в этот раз. А вот Нагурна берегись.

— А что? — севшим вдруг голосом спросила Хрийз.

— Я с ним встречаюсь… иногда, — пояснила Хафиза. — По работе. И что-то Нагурн в последнее время какой-то тихий и печальный. Печальнее и тише обычного, я бы сказала. Сдаётся мне, ты потребовала от него невозможного, девочка.

— Это…

— Твоё личное дело, да, — перебила Хафиза. — Знаю. И знаю Нагурна. Наизнанку вывернется, но сделает. Но ты ему и заплатишь… Нельзя их в угол загонять. Понимаешь?

— Вы только не вздумайте за меня расплачиваться, — взъерепенилась Хрийз. — Даже не думайте!

— И не подумаю даже, — серьёзно ответила Хафиза. — Просто объясню кое-что, чтобы ты знала. Если кто-то сторонний пожелает взять на себя долг перед неумершим, он погибнет. Независимо от силы, независимо от дара своего или магического статуса. Такой договор основательно затрагивает душу, выкорчевать его оттуда — неблагодарное дело, это я тебе как целитель говорю. Жизнь меняется только на жизнь, один к одному. А вот у тебя шанс есть. Ты можешь умереть, расплачиваясь. А можешь выжить. И делай что хочешь, Хрийзтема. Как хочешь. Но чтобы ты мне выжила. Умрёшь — не прощу.

— Если умру, мне будет уже всё равно, — осторожно предположила Хрийз.

Хафиза качнула головой:

— Не думаю.

— Если умру, мне будет уже всё равно, — осторожно предположила Хрийз.

Хафиза качнула головой:

— Не думаю.

Хрийз упрямо промолчала. Но душу царапнуло. Всё-таки девушке было не всё равно, что о ней думает Хафиза…