Дочь королевы сирен

– Соринда, – говорю я, – проверь, есть ли еще часовые, и избавься от них. Мандси, спускайся с командой вниз и тихо разберись с остальными людьми на корабле. Если никто не проснется, это будет так же просто, как разделывать овец. И не забудьте проверить, нет ли там королевы сирен.

Энвен вздрагивает в нескольких футах от меня. У мужчин из моей команды нет воска в ушах. Я все еще верю обещанию матери.

– А вы, капитан? – спрашивает Мандси.

– Я должна встретиться лицом к лицу с королем пиратов.

– Только не одна. – Райден появляется из темноты и становится рядом со мной.

– Думаю, это мне нужно сделать в одиночку.

– Тебе больше не нужно ничего делать в одиночку, если ты этого не хочешь.

Почти больно смотреть в эти золотисто-карие глаза. Я знаю, что он имеет в виду под этими словами. Райден всегда будет рядом со мной, пока я этого хочу.

Это так заманчиво, но…

– Нет. Ты нужнее внизу. Нас значительно меньше. Если хотим выжить, лучше использовать как можно больше рук, чтобы избавиться от людей Каллигана. К тому же мне не помешает скрытность, если собираюсь подкрасться к королю, пока он спит. Лучше, если в его каюту проберется кто-то один.

Он кивает, почти незаметно, но все же.

Я целую его, ненавидя себя, что приходится прерваться так скоро.

Но что, если это наш последний поцелуй?

Я снова притягиваю его к себе. Мне все равно, если это пустая трата времени.

Его руки обнимают меня, сдавливая, как будто он хочет навсегда соединить нас вместе. Губы Райдена отчаянно прижимаются к моим. На вкус они как соль. Интересно, не пролил ли он несколько слез из-за ранения Рослин, пока я не видела?

Мысль об этом каким-то образом заставляет меня любить его еще больше.

Я отстраняюсь, хотя это и больно, и поворачиваюсь к оставшимся членам моей команды:

– Я надеюсь скоро снова увидеть вас всех.

– В этой жизни или в следующей, – отвечает Соринда.

Глава 22

«Череп Дракона» в три раза больше, чем «Авали». Мой корабль был спроектирован для скрытности, корабль же отца, напротив, – для того, чтобы оставаться у всех на виду. Каллиган хочет, чтобы его жертвы знали, что он приближается. Он любит вызывать страх, атаковать умы моряков задолго до того, как доберется до них.

На его флаге изображен череп дракона с широко раскрытыми челюстями, всегда готовый сжечь своих врагов. Каждый в море боится этого флага.

Мой отец, без сомнения, сам считает себя драконом – самым большим и могущественным существом из всех. Однако драконы – миф. Каллиган же очень даже реален.

Он – дракон, которого я должна убить.

Все на корабле несет определенное послание для тех, кто находится на борту.

Поднимаясь по ступенькам трапа, я не могу не смотреть на черепа, нанизанные на колышки в перилах. Каждый из них принадлежит человеку, которого убил мой отец. Ни один колышек на этом корабле не пустует. Веревки испещрены красными пятнами. Не могу сказать точно, краска это или настоящая кровь.

Когда я делаю последний шаг, тишину прерывает сдавленный крик и сверху падает тело. Соринда, должно быть, нашла еще одного из ночных дозорных – кого-то наверху, в такелаже. Соринда обычно не позволяет своим убийствам быть такими громкими, но все совершают ошибки. Слава звездам, что у всех на борту уши заткнуты воском.

Я замираю, положив руку на дверь каюты отца. Реальность того, что я собираюсь сделать, снова ужасает.

Отцеубийство.

Нет. Это не так. Каллиган – мой отец только по крови. То, что он сделал – со мной и моей матерью, – лишает его права на помилование.

Он – всего лишь имя. Каллиган. Никто.

«Есть разные типы отцов», – сказал однажды Райден.

Тогда я проигнорировала его слова. Я не хотела их слушать. Думала, что знаю Каллигана. Я не понимала, что все не так просто, как кажется.

Или все же понимала?

Образ маленькой Рослин с окровавленными волосами всплывает в моей голове, вспышка боли и гнева пробегает по онемевшим рукам. Я видела Валлова с Рослин сотни раз. Его доброту и сострадание, поддержку и дружбу, а также то, как мягко он подталкивал дочь к правильным поступкам.

Однако я никогда не понимала, что между мной и Каллиганом должны были быть именно такие отношения.

И из-за короля пиратов Рослин сейчас борется за свою жизнь на моем корабле.

Я нажимаю на дверную защелку, и дверь с легкостью открывается. Если каюта не заперта, ее хозяин внутри. Каллиган всегда запирает свои покои, когда уходит.

Я осторожно закрываю за собой дверь. Даже зная, что король пиратов меня не услышит, я все равно пытаюсь двигаться медленно и дышать так тихо, как только возможно.

Пока я прохожу через гостиную, только звук моего бешено колотящегося сердца нарушает царящую вокруг тишину. Стулья собраны вокруг стола. На полке неподалеку расставлены лучшие сорта рома. На этом корабле только каюта Каллигана не кричит о смерти.

В кабинете стоит аккуратный письменный стол с кусочками карты и заметками о путешествии рядом с ними. Я прохожу мимо и замираю возле спальни короля пиратов.

Прижавшись ухом к двери, я задерживаю дыхание.