Дочь леса

– Значит, тебе удалось выбраться! Мы все беспокоились за тебя, Чер, стоянка с флаерами уже была захвачена, ты разминулся с вояками на несколько минут. Расскажешь потом?

– Конечно, если вернусь. Сейчас не до того. Что там у вас новенького?

– Без всяких «если» возвращайся, ты будешь нужен на своем месте. Слышал, крейсер пропал после обстрела Леса? – торопливо заговорил Алекс и продолжал, не дожидаясь подтверждения: – Его нехило отбросило от планеты, он пытался вернуться, но каждый раз его вышвыривало все дальше. Конечно, это Лес! Ты не представляешь, что у нас творится. Такое воодушевление! Всю ночь мэры поселков совещались, с минуты на минуту ждем их заявление. Власть военных они не признали, как и диктат Федерации. Удар по Лесу никто не одобрил. Я разговаривал с несколькими главами поселков. Похоже, дело идет к провозглашению суверенитета, они собираются составить свое правительство. И большинство высказалось за немедленную национализацию «Экофлора». Военные вырубили трансляцию всех каналов головидения. Ночью Кадама отказался от назначения и попросил мэров о переговорах. Похоже, он и часть его людей решили покинуть планету, но не знают, как это сделать без крейсера. Несмотря на объявленный комендантский час, на улицах много людей, и продолжают прибывать из разных мест, многие вооружены. Военные не контролируют положение. А как ты?

– Попробую, как собирался, напрямую обратиться к Лесу, очень рассчитываю на дочку Гарнисов. Только сомневаюсь, захочет ли он общаться с людьми после вчерашнего…

– Чер, ты молодец, твое обращение, которое успел выложить в Астронет, стало настоящей бомбой!

Квикфут помнил каждое слово составленного второпях меморандума. Он нисколько не кривил душой, когда вопрошал и одновременно утверждал:

«Неужели человеческая сущность не улучшилась с выходом к звездам?

Неужели Звездная Федерация будет и дальше руководствоваться собственными корыстными интересами, и ей нет никакого дела ни до своих колонистов, ни до инопланетного Разума?

Я уверен, что на Форестане найдется немало разумных честных людей, желающих мирных и справедливых отношений с Лесом. И они не станут молчать перед угрозой военного сапога».

И вот теперь, когда где-то там, за многие километры отсюда решается судьба колонии, а высоко над головой каждую минуту может вновь объявиться крейсер, словно бич Федерации, готовый стегнуть мощными излучателями, он спокойно сидит на буколической полянке в ожидании неведомо чего!

И когда он уже окончательно решил больше не ждать и двинуться на поиски таинственного дома отшельников, как бы недружелюбно их ни встретил Йон Гарнис, Леся появилась на поляне.

Она выглядела светлой, как сегодняшнее утро, а в зеленых глазах отражался Лес. Обычная с виду девушка, еще девчонка, но что-то в ней таилось, недоступное пониманию любого стороннего наблюдателя. Она направлялась к ним раскованной, незатейливой походкой, а казалось, будто легко плывет над поляной, неподвластная гравитации. Оптическая иллюзия, мираж, фата-моргана. Глядя на нее, Роман физически чувствовал, как, несмотря на приближение в пространстве, она становится для него намного более далекой, чем в момент их знакомства, и от осознания такой утраты ощущал непроходящую грусть. Черок торопливо поднялся навстречу, и все последовали его примеру. Было в свободно скользящей к ним девушке, в каждом плавном движении ее руки нечто, обещавшее сделать сегодняшний день незабываемым для каждого.

Кем она явилась к ним? Прежней Лесей, товарищем и милой собеседницей, или обвинителем с приговором за содеянное вчера безрассудными алчными соплеменниками?

Даже Андре с Жанной, чудесно вырванные самим Лесом из учиненного людьми пекла, задавали себе такие вопросы, поскольку не могли не чувствовать свою причастность к действиям безмозглых собратьев.

– Здравствуйте! Как хорошо, что вы здесь! – обратилась Леся ко всем сразу, так что стало ясно: она все знает и понимает и тревожилась именно за них, а не за себя или за Лес.

Черок подумал, вот перед ними – их настоящая лесная королева, юная с виду, но мудрая и милостивая правительница. Такое архаичное понятие выплыло у него из памяти, хранившееся там то ли со времени учебы в академии, то ли после просмотра исторических голофильмов. Что за бред?! Он помотал головой, стараясь стряхнуть неуместную в этой реальности монархическую аллегорию, и почтительно спросил от имени всех самое важное, что беспокоило в эти минуты:

– Станет ли Лес мстить нам, людям?

– Ваше понятие мести лишено для моего создателя всякого смысла…

– Ну, ты-то сама прекрасно понимаешь значение слова… Ну, воздавать злом в ответ за причененный вред?

– Это тем более непонятно для него. Водоворот уничтожения приведет в никуда. Нашествие лесных существ на фермерские дома служило лишь предупреждением. Он знает, что люди различны, не воспринимает нас…

Леся запнулась и торопливо, почти просительно пояснила:

– Ведь я чувствую себя человеком и никак иначе… Мы не можем отвечать за тех, кто так поступил. Если эти преступники продолжат угрожать здешней жизни, Лес навсегда избавится от них.