Дочь лесника

— Ну как вам сказать… Когда знаешь, что искать, искать-то проще. Но все равно, нашел только время, когда это началось, а так, чтобы конкретно и доказательно — ничего.

Петров тут же захотел узнать, как я установил время начала регулярных попаданческих рейсов «Земля-Эрасс», пришлось объяснить.

— Это хорошо, — удовлетворенно отметил Павел Андреевич. — Хорошо, что ничего конкретного не нашли. Собственно, так и задумывалось. Что люди из другого мира попадают сюда, в Империи знают многие, а вот никакой конкретики относительно нашего значения и влияния в Империи вы нигде не найдете. Значит, все делается правильно.

Немного подумав, я вынужден был признать, что слова Петрова-Кройхта — не пустая похвальба. Действительно, даже зная, что искать и примерно зная, где это искать, не найдешь. Вот только зачем это сделано? Ответ, впрочем, напрашивался сам собой, но все же я прямо спросил Петрова.

— Людям, что на Земле, что здесь, свойственно не любить чужих. Пусть уж лучше считают, что Империя развивается сама по себе, чем знают, что это развитие ускоряется и в какой-то мере управляется пришельцами неизвестно откуда. Тем более что, в общем-то, примерно так оно и есть. Мы лишь даем общие направления, иногда, если попаданцы, — произнося это слово, Петров снова широко улыбнулся, — обладают соответствующими знаниями, приносим сюда что-то новое, вроде ваших Демидовых, но в целом… Знаете, Федор Михайлович, одно только изобретение здесь паровой машины, сделанное попаданцем, повлекло за собой просто скачок в развитии техники. Это для попаданца было естественным, из чего и как сделана машина, а ведь местным пришлось и материалы подбирать соответствующие, и необходимые технологии обработки и производства разрабатывать, и многое-многое другое. Местным, заметьте. И ведь справились. Так и по всем остальным новшествам, которые мы сюда приносим.

— Павел Андреевич, — все-таки опять он ушел от сути моего вопроса, — не сочтите за назойливость, но хотелось бы понять, кто такие «мы», о которых вы говорите. Тайное правительство Империи? Масонская ложа? Или что?

— Вообще-то не знаю, как там у вас в две тысячи шестнадцатом, а у нас в девяносто третьем за сравнение с масонами можно было… — он угрожающе сжал кулак, но тут же спохватился и перевел это в некое неопределенное движение рукой. — Мы — это Императорское общество Золотого Орла, если уж вам угодно точное название. И мы никакое не тайное правительство. Да, деятельность свою мы не афишируем и даже иногда скрываем, однако действуем с ведома Империи, вместе с Империей и на благо Империи.

Петров некоторое время помолчал, а потом добавил:

— Вам, Федор Михайлович, я уполномочен сделать предложение активно сотрудничать с нашим обществом. С перспективой, — тут Павел Андреевич многозначительно поднял указательный палец, — быть принятым в его полноправные члены.

Глава 16

— И что, будет ритуал принятия, страшную клятву придется приносить? — про подпись кровью у меня хватило ума не спрашивать.

— Да бросьте вы эти глупости! — недовольно отмахнулся Петров. — Собственно, условий вступления будет только два. Во-первых, как я уже сказал, предварительное сотрудничество. Считайте, что это вступительные экзамены вместе с кандидатским стажем…

— О как! — от удивления я даже невежливо перебил собеседника. Впрочем, несколько выпитых вместе рюмок вроде бы давали мне право не считать это хамством. — У вас прямо как институт! Или как КПСС?

— А что вы хотите? — моей бестактности Петров, кажется, не заметил. — Если собираетесь влиять на жизнь великой державы, извольте подтвердить соответствие. Тот факт, что к сотрудничеству вас приглашают, необходимости такового подтверждения не отменяет.

Вот же черт, а он прав. Но как изящно отбрил! Вроде и вежливо, и без эмоций, но на место поставил. Ладно, чего уж там, сам напросился, понимаю.

— И что за сотрудничество? — спросил я.

— Об этом чуть позже, потому что есть и второе условие. Вам, неважно, сейчас или позже, но в любом случае до вступления в общество, нужно будет официально принять подданство Империи.

Думал я недолго. С подданством этим я, в общем, ничего не теряю, если вспомнить разъяснения Стеннерта. А сама мысль о вступлении в эту, что бы там ни говорил Петров, ложу, пусть и встроенную, как я понял, в систему государственной власти, меня, прямо скажем, воодушевляла. Все-таки с тщеславием и самооценкой у меня все в порядке и даже еще лучше. Черт с ним, с кандидатским стажем, но какие перспективы! Впрочем, кое-что надо прояснить…

— Хорошо, Павел Андреевич, с обоими условиями я в принципе согласен, — начнем, пожалуй, с этого. — Но, как я понял, в общество вы приглашаете меня, а не моих друзей?

— Именно так. Вы извините меня за прямоту, но Демидовы слишком еще молоды, чтобы им можно было доверить такое. А Сечкину предложение будет сделано индивидуально, если возникнет надобность. Вы, Федор Михайлович, должны понимать, что не все попаданцы попадают в наше общество, такой вот каламбур.

И опять не поспоришь… Умеет товарищ с людьми работать, нечего сказать.