Дочь Люцифера

— Не совсем, — сказал Аллистер. Медленная чувственная улыбка озарила его губы, заставив мои щеки вспыхнуть. — Мы никогда не были вестниками апокалипсиса. Мы были созданы, чтобы предотвратить это. Забавно, что история, кажется, никогда не учитывает эту маленькую деталь. — Он ухмыльнулся мне, и я прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы отогнать похотливые мысли, которые он посылал в мою сторону. Чертов инкуб точно знал, что он делает.

— Если вы не несущие апокалипсис, то кто же тогда? — Спросила я, пытаясь отвлечься от флюидов «трахни меня», которые он посылал.

— Несколько тысяч лет назад жил демон по имени Рагнарек, который обладал даром предвидения. Он видел конец света, каким мы его знаем. — Он сделал паузу, позволяя тяжелому молчанию повиснуть над нами. — Люди забыли его, но помнили его видение. Рагнарек. Конец времен.

— Он сказал, что однажды Всадники потерпят неудачу, и Люцифер падет, и что когда он это сделает, Адское пламя погаснет. Если пламя погаснет, то врата Ада откроются, не оставляя преград, которые могли бы помешать всему, что живет в Аду, прийти на землю, — сказал Джулиан. — То есть никаких препятствий, кроме ребенка.

Это не та версия, которую мне рассказывали в детстве…

— Рагнарек пророчествовал, что Люцифер произведет на свет дочь, и что она, и только она, сможет контролировать пламя и остановит апокалипсис, но найти ее и вернуть обратно должны будем мы. — Джулиан глубоко вздохнул. — Пророчество Рагнарека сбылось, Руби. Люцифер умер три дня назад.

— Умер? Что вы имеете в виду, когда говорите, что он умер? Он чертов дьявол! Король Ада. — Пролепетала я. — Как, черт возьми, он мог просто умереть? — Джулиан и бровью не повел на мою вспышку гнева. Не думаю, что его это сильно задело, но Райстен и Аллистер обменялись напряженными взглядами. Руки Ларана сжались, почти незаметно, но я наблюдала за ним.

— Отвечая на твой вопрос, дорогая, он этого не сделал. Но это история для другого раза, — вмешался Райстен.

Что, черт возьми, это вообще значит?

Я прищурилась, глядя на него, мне не понравился этот ответ, но я прекрасно понимала, что должна принять его. Потому что что можно сделать? Когда Четыре Всадника решают, что и как, ничего не поделаешь.

— Известие о его смерти будет просачиваться в течение ближайших недель, и воцарится анархия до тех пор, пока пламя не погаснет и Ад, за неимением лучшего выражения, не замерзнет. — Джулиан почувствовал мое беспокойство и успокоил его. В его глазах бурлили невыразимые эмоции и такая поразительная интенсивность, что я почти не расслышала вторую половину его заявления. — Ты нужна нам, Руби. Больше, чем ты думаешь.

Каким бы трогательным моментом это ни было, он резко оборвался, когда я осмыслила только что сказанное. Они заблуждались, думая, что я дитя дьявола, но они были абсолютно, блядь, безумны, если думали, что у меня есть сила держать Ад в узде. Я едва могла контролировать своего енота. Единственные дары, которые я проявила, были дарами латентного суккуба, и мне еще предстояло перейти. Ни на этой земле, ни в Аду мне не было суждено предотвратить апокалипсис.

— Послушайте, я не знаю, знали ли вы Лолу или нет, или что она могла сказать, но я должна быть честной с вами. Я не та девушка, которую вы ищете, — сказал я в спешке, ставя свою дымящуюся чашку «Эрл Грей» на край стола и поднимаясь на ноги. Я пересекла гостиную и открыла входную дверь. — Думаю, вам лучше уйти.

Ларан, стоявший ближе всех ко мне и единственный, кто стоял на ногах, прищурился. Война. Так его называл весь мир. Я могла это видеть. Он подошел на шаг ближе, но я не пошевелилась.

С одной стороны, я не хотела отступать. Это выставило бы меня слабой, и тогда они, возможно, не уйдут. С другой стороны, сейчас он был намного ближе, чем я хотела, и я хорошо понимала, какой эффект производила на мужчин.

Он наклонился вперед, так близко, что его дыхание коснулось чувствительной части моего уха. Я задрожала, когда он прошептал: — Это еще не конец, маленький суккуб. Мы никуда не уйдем. Не без тебя. Даже не думай о побеге. Мне нравится охота.

Его губы задели самые уголки моего уха, и мое дыхание со свистом вырвалось сквозь зубы. Удар молнии пронзил меня, заставив мою кровь зашипеть. Что это?

— Хватит, Ларан, — рявкнул Джулиан. Он отстранился на несколько дюймов, и я затаила дыхание. Его глаза стали черными как смоль, стирая все оттенки цвета или следы белого. Воздух стал густым от напряжения, когда он наблюдал за мной в течение тяжелого мгновения.

Он оценивает меня. Чистокровным демонам и тем, кто переходит, труднее контролировать свои темные побуждения. Мне говорили, что сила может сводить с ума, а в некоторых случаях поглощать.

— Война, — строго сказал Джулиан. На этот раз кто-то физически схватил его и подтолкнул к двери. Ларан что-то проворчал себе под нос и бросил на меня последний пылкий взгляд, прежде чем уйти. Я с трудом сглотнула, когда Джулиан и Аллистер последовали ко мне. По пути к выходу.