Дочь Лунной богини

Куньлунь — горный хребет в нижнем мире, где концентрируется огромная мистическая энергия. Это единственное место в мире смертных, где разрешалось жить бессмертным, если они скрывали свое существование от чужих глаз. Там произрастали редчайшие растения и цветы, подпитываемые уникальной гармонией смертной и бессмертной энергий. Пока я наслаждалась напитком — насыщенным, ароматным, с легкой горчинкой, которая лишь усиливала вкус, — Ливей вытащил нефритовое кольцо и обменял его на несколько пакетиков с чаем.

— Почему кольцо? — спросила я. — Почему здесь в ходу драгоценности, травы и тому подобное?

— Некоторые из них — просто украшения, а другие обладают особыми свойствами и силой. Эти кольца, — он приподнял свой мешочек, — содержат частичку энергии, которая поможет в сотворении заклинаний.

Мое внимание привлек прилавок, заваленный ракушками. Некоторые из них размером превосходили мой кулак, а какие-то были меньше ногтя. Их цвет варьировался от кристально-белого до лазурного. А еще встречались оттенка розовых лепестков лотоса.

— Эти раковины зачарованы и способны сохранить любимые звуки, мелодию или голос дорогого человека. Их собирали в самых глубоких впадинах Южного моря, — с гордостью сказал торговец.

Южное море — родина Пин’эр. Я взяла красивую белую раковину и провела пальцем по ее изгибу. Но так как мне нечего было предложить взамен, вновь положила ее на стол. Ливей тут же достал кольцо из красного нефрита и протянул продавцу. Но я накрыла ладонью его руку, не желая, чтобы он покупал товар для меня.

— Вы обменяете раковину на мелодию? — спросила я у торговца. — Я сыграю вам, а вы сможете сохранить их в раковинах, что повысит их стоимость.

— И хороша мелодия? — поинтересовался он, а сам уже посмотрел дальше в поисках менее беспокойных клиентов.

Не желая полностью лишиться его внимания, я вытащила флейту и сыграла веселый мотив. Одно из любимых произведений мамы — о дожде, проливающемся на бамбуковый лес. Когда мелодия закончилась, я с удивлением увидела, что вокруг собралась небольшая толпа и некоторые даже протягивали мне цветные камни или серебряные кольца. Но не успела я отказаться, как продавец раковин собрал их подношения ловко завернул раковину и положил ее мне на ладонь вместе с половиной заработанных мной мелочей. А остальное он спрятал в своей сумке.

— С вами приятно иметь дело, — подмигнув мне, сказал торговец.

Я все еще стояла с раскрытым ртом, когда Ливей хлопнул меня по плечу.

— В следующий раз тебе стоит поставить свой лоток, — весело предложил он.

Я ухмыльнулась.

— А что будешь делать ты? Расположишься рядом со своими картинами?

Ливей склонил голову набок, и его глаза заблестели.

— Возможно. Мы могли бы путешествовать по империи, останавливаясь в понравившихся местах и покидая их, как только нам станет скучно. Какая прекрасная жизнь.

— Да, ты прав.

Слова вырвались раньше, чем я успела их остановить. «Это невозможно», — прошептал мне внутренний голос, говоря то, что я и сама хорошо знала. Наследный принц Небесной империи не мог отказаться от ответственности или долга. Да и чем такие бесцельные скитания помогли бы маме? Разве смогла бы я оставить ее в плену на луне, а сама потакать своим эгоистичным порывам?

Нас окутала тишина, воздух сгустился от внезапно возникшего напряжения. Чтобы отвлечь принца, я продемонстрировала ему свой заработок: пару серебряных колец, две капли янтаря и маленький голубой камень.

— Давай поищем чем позавтракать, — сказала я, делая вид, что уже позабыла о только что произнесенных словах.

Купив свежие личи, хрустящие пельмени с зеленым луком и миндальные пирожные, мы лакомились ими, пока шли по рынку. Сминали покрытыми липким слоем масла, сахара и крошек пальцами красную кожуру личи, под которой скрывалась полупрозрачная мякоть, оказавшаяся слаще меда. Ливей сравнил их вкус с вечными персиками, которые созревали больше трех столетий. Но, к сожалению, личи не обладали ни одним из их магических свойств.

Время подходило к полудню, когда мы достигли рыночной площади, самого центра спирали торговых лавок. Последним в ряду стоял деревянный лоток, покрытый черным лаком, а на небольшой табличке значилось «Ценнейшие украшения». Его владелица не зазывала к себе покупателей, а безмятежно сидела среди товаров. Ее подносы ломились от резных кусочков яшмы, нефрита, сердолика и бирюзы, которые можно было прикрепить к поясу. Ливей выбрал два изысканных украшения из белого нефрита, вырезанного в виде бесконечного узла — символа долголетия и удачи. Над каждым поблескивал прозрачный драгоценный камень в форме слезы, а снизу свисала кисточка из лазурного шелка.

Заметив его интерес, торговка подошла к нам.

— Юный господин, у вас превосходный вкус. Это кисти «Небесная капля». Попросите любимого или дорогого вам человека вложить в них каплю энергии. Если камень остается прозрачным, значит, они в безопасности и здоровы, но если он краснеет, то они в большой беде и кисточка укажет к ним путь.

— Покупаю.