Дочь моего друга (СИ)

Смотрю на документы, и чем дольше смотрю, тем меньше мне это нравится. Внутри словно все восстает против, хоть внешне придраться не к чему. Но мутная, необъяснимая тревога холодит под ложечкой, а это у меня бывает крайне редко.

— Слушай, Глеб, не ввязывайся во все это, — делаю глоток виски и отставляю бокал. — Не нравятся мне ваши договоренности.

— Как это? — искренне не понимает друг. Он в приподнятом настроении в отличие у меня, у которого все на нуле.

— Вот так, — отдаю ему документы, — просто включи задний ход. Пошли Исмаилова нахуй.

— Ты что, Дем, ебнулся? — вполне искренне спрашивает Покровский.

— Может и ебнулся. Но лезть тебе сюда не надо.

— Аргумент?

— Не знаю, — медленно растираю подбородок, — интуиция.

— Класс, — кивает Глеб, — это значит я должен послать серьезных людей, а когда они спросят почему, я скажу, что так сработала интуиция Ольшанского?

— Хорошо, пошли не просто, — устало соглашаюсь. — Протащи это как реакцию на последние события с дочерью. Вот увидишь, никто поперек не вякнет даже. Наоборот, зауважают.

— Но я сам за Исмаиловым ходил. Он если тебе интересно реальный тендер объявил. Знаешь, скольких я обошел? И как ты себе представляешь теперь включить заднюю?

— Глеб, — повторяю терпеливо, — не на одном Исмаилове свет сошелся клином.

— На нем не сошелся. А на ту землю сам знаешь сколько желающих.

Прощаюсь с мечтой доказать что-либо приятелю. Исмаилов возглавляет комитет по земельным наделам. Поскольку чиновникам запрещено вести бизнес, по договоренности с моим другом вместо него это будет делать Глеб Покровский. Деньги поровну, со стороны Глеба весь функционал и обеспечение, со стороны Исмаилова — лучшие земельные наделы в долгосрочную аренду по издевательски смешным ценам.

И вроде друг прав, все чиновники ведут бизнес через «прокладки» — такие, как Глеб. И почему именно этот случай меня триггерит, неизвестно. Но то, что триггерит, факт.

— Ладно тебе, Дем, то ты перебдел уже, — друг явно не желает портить себе вечер.

— Смотри сам, — сдаюсь, хоть тяжелое, давящее чувство внутри не отпускает, — я свое мнение сказал.

— После первого же тендера тебя попустит, — заверяет Покровский, — особенно когда ты увидишь, сколько бабла мы заработали.

— Поверь, я сам хочу ошибиться. Но чуйка внутри говорит, что я не ошибаюсь.

— Ну Дем, ну что ты за человек такой? — хлопает руками по коленям Глеб. — Нет чтоб порадоваться за друга.

— Если все пройдет хорошо, порадуюсь, — отвечаю упрямо.

— Давай по честному, ты все-таки в этом деле не так давно. Ну какая тут может быть интуиция? Нашелся, понимаешь, второй Аверин*, — Глеб разливает еще по порции вискаря.

А вот это он зря. Это имя для меня еще один триггер. Главное, Покровский хорошо знает, что его имя действует на меня как красная тряпка на быка. И я ожидаемо не сдерживаюсь.

— Да блядь при чем тут Аверин? — резко поднимаюсь и отхожу к окну. — Нахер ты сравниваешь?

— А потому что тебе до его уровня еще гребсти и гребсти, — философски заявляет друг. И мне хочется дать ему по роже.

Объективно я согласен, мне до Аверина далековато. Но не так, как это рисует Глеб.

— Аверину сколько лет? Под сороковник?

— Ну да, плюс-минус как мне.

— И где он в тридцать был, твой Аверин? Что-то не особо о нем было слышно.

— Ладно, не злись, — примирительно говорит Глеб, но у меня настроение уже ниже плинтуса.

— Вот и найми его, пусть он тебе свое мнение по сделке выдаст, — отталкиваюсь от окна, — а я тебе больше слова против не скажу. Сядешь лет на двадцать, буду тебе передачки носить. На большее не рассчитывай.

— Умеешь ты настроение пересрать, — недовольно хмыкает Покровский.

— Кто б говорил, — в тон ему отвечаю.

Прощаемся сухо. Мне уже похуй на Аверина, бесит, что друг ввязывается в сомнительную сделку, а на мое мнение кладет болт. В такие минуты собственная значимость ощущается особенно днищенской.

Сажусь в подъехавшее такси, которое вызвал в приложении, но по дороге резко меняю маршрут. Потому что на телефон от моих парней падают запрошенные координаты.

Подъезжаю к ночному клубу, поднимаюсь в один из випов. Там пока еще все прилично, человек ждет эскортницу. Вхожу в вип, не стучась. Хоть я и не Аверин, мне тоже многое можно. Я себе это право заработал.

— Демид? — Николай Бортников поднимает голову. У него редкие длинные ресницы, что делает глаза похожими на телячьи. — В чем дело?

— Да так. Мимо проходил. Значит, скажи своему ушлепку, что про Арину пусть забывает навсегда. И остальным передай. Я тебе это говорю, потому что боюсь не удержаться.

— Не понял, — Николай моргает своими телячьими глазами, — а ты тут каким боком?

— Вас это не касается. Просто уясните себе, что замуж ни за кого из ваших она не пойдет. Особенно за твоего.

— А тебе какое дело? — не может понять Бортников. — Глеб отец, а ты ей кто?

— Жених, — сплевываю и прямо смотрю в телячьи глаза, — это моя девчонка, ясно? Просто передай. И сам уясни.

— Ты что, женишься на Покровской? — шокировано спрашивает Бортников.

— Да, но не сейчас, — неопределенно взмахиваю рукой, — подрастет, потом…