Дочь моего врага. Цвет горечавки

— А вскоре появилась она. Другая, чистая и свежая. Высокородная леди. Я ему уже была неинтересна, он сломил меня, подчинил себе, заставил пресмыкаться, униженно просить его ласки и его милости. Теперь весь азарт его состоял в том, чтобы переломить ту новенькую ученицу, чтобы сделать из нее свою новую рабыню. Он страшно любил таких молоденьких неопытных девочек, из которых можно было лепить все, что душе угодно, о которых можно было вытирать ноги…

— Эту новенькую звали Юталия Ланфорд?

— Я не помню ее имени, но знаю, что, не выдержав его науки, она выбросилась из окна, — ответила старуха, сгорбившись. — Пожалуй, лучше бы и я так сделала. После нее он снова вернул меня в свое сексуальное рабство, вынул из меня всю душу, сломал, опустил, а затем выбросил на помойку, уже окончательно. Из академии меня давно уволили… И у меня не осталось ничего, кроме тяги к унижению, которую Господин сделал мои вторым я. Бордель. Затем улица… Но я всегда помнила о нем. Ни один из моих клиентов не наказывал меня так жестко и так сладко, как делал это мой Господин. И тогда я раньше времени превратилась в то, что ты видишь перед собой, ласточка… В уродливую старуху, собирающую на паперти жалкие медяки. Не повторяй моих ошибок, девочка! Мужчины жестоки! Не дай им сломить себя!

Оглушенная, потрясенная ее рассказом, я сидела, схватившись за голову, и никак не решалась задать самый страшный для меня вопрос.

— Как имя этого человека? — наконец, едва слышно прошелестела я. — Как зовут Господина?

Если я услышу Брандон Литон, то я просто умру! Только не мой отец! Только не он! Человек, который произвёл меня на свет, не способен на такое!

Но я его не знаю… Не видела ни разу в жизни…

Несчастная старуха молчала, задумавшись, как будто в оцепенении. Я, стараясь не показывать нетерпения, повторила свой вопрос.

— Конечно, я помню его имя, — усмехнулась она. — Оно раскалённым тавром выжжено поперёк моей изуродованной души. Маги очень медленно стареют… Он и по сей день работает в Дворянской академии магии, и даже почти не изменился на вид…

Мое сердце ухнуло вниз, и догадка пронзила меня насквозь, убийственная, точно самая острая шпага.

— Делл Делмари, — негромко сказала я. — Так зовут Господина?

При звуке этого имени старуха вздрогнула, как от удара.

— Держись от него подальше, ласточка, — прошептала она. — Держись подальше, пока он не искалечил и твою жизнь!

ГЛАВА 19. Алая комната

ГЛАВА 19

Алая комната

Дом четы Литонов, находящийся за городом, высился темной, мрачной громадой. Полностью отказавшись от светской жизни Арриксакса, супруги жили чуть ли не затворниками, крайне редко покидая свои владения, но еще реже приглашая кого-то к себе. Стоит ли говорить, что непрошенному гостю были здесь абсолютно не рады.

Ашлин Литон к нему даже не вышла, да и сам Брандон Литон, хозяин поместья, не спускался в приемную очень долго, как будто надеясь, что нежеланный посетитель устанет ждать и уйдет.

— Не знаю, чем обязан вашему визиту, лорд-маг Ланфорд, но, признаюсь откровенно, был бы рад, если вы избавили меня от возможности вас лицезреть.

Хмурый господин с небольшой бородкой, выглядящей старше своих лет, мало чем напоминал того компанейского парня и душу компании, каким Аеск помнил его по академии.

— То же самое могу сказать о себе, — холодно проговорил он. — Но нам с вами нужно поговорить. И сделать это следовало давно.

Разумеется, он мог написать Литону письмо, но даже сама мысль об этом выглядела трусливой попыткой уйти от ответственности за совершенный когда-то жуткий поступок.

Такие вещи говорят в глаза.

— И о чем же вы хотите со мной поговорить? — устало и без интереса спросил отец Маргери. — Мы с вами не виделись с момента выпуска из Дворянской академии и, положа руку на сердце, я бы желал, чтоб все так и осталось. Мне ничего больше не приходит на ум, кроме того, что вы хотите попросить у меня в долг. Деньги, магию? Странный выбор, право. Могли обратиться к какому-нибудь своему другу.

— Деньги мне ваши и в помине не нужны, а вот от магии я бы не отказался, — заметил Аеск Ланфорд. — Вот только, боюсь, вы не потянете на то, чтобы полностью восполнить мой резерв.

— Вот как? — Литон выгнул бровь. — У вас нет магии? Печально, конечно, но, я уверен, вы это заслужили. Куда же она делась?

— Ее забрала ваша дочь, — оборвал лорд-маг, глядя собеседнику прямо в глаза.

Перемена, произошедшая в Брандоне Литоне, была резкой и поистине пугающей. Только что спокойный, чуть презрительный и высокомерный до крайности, он вскочил с кресла и опрокинул столик — чашки с чаем полетели на дорогой персидский ковер.

— Вы не смеете говорить об этом! — бледный от гнева, Литон бросился на Аеска. — Не смеете упоминать ее даже в своих мыслях!

— А вы смеете упоминать в своих мыслях Юталию Ланфорд? Помните ли вы ее? — с яростью спросил Аеск, выкручивая Литону руку и впечатывая его в стену.

— Какую еще Юталию? — прохрипел Литон.

Аеск Ланфорд сжал его горло сильнее, борясь с искушением сдавить так сильно, чтобы хрустнули позвонки, и жизнь бы покинула тело человека, дочь которого он любил больше всего на свете.