Дочь Монтесумы. Сердце Мира

В столовой, бывшей монашеской трапезной, за столом сидели девять человек, уже виденных нами; среди них только один белый, остальные были метисы. Дон Педро продолжал сидеть на прежнем месте, занятый оживленным разговором с сыном. Никто здесь не внушал ни малейшего доверия, приходилось полагаться только на себя.

– Позвольте познакомить вас с моим управляющим, сеньором Смитом из Техаса. Он американец и будет рад возможности поговорить по-английски, тем более что, несмотря на долгую практику, испанский язык у него сильно хромает!

Американец поклонился, и я еще отчетливее увидел его лицо. Что за выражение было на нем! Дон Педро велел подавать ужин и сам повел сеньора Джеймса на почетное место. Меня посадили отдельно, немного в стороне, за особым столом. Таким образом, я имел возможность кое-что осмыслить и больше наблюдать. Я видел, как хозяин старательно подливал вино в стакан сеньора Джеймса, говоря:

– Отведайте этого вина, оно великолепно, хотя ни гроша за него не заплачено… в таможне. Ваше здоровье!.. А вы знаете, что на «Санта-Марии» считали, что у вас «черный» глаз и что вы сглазили погоду?

– Я ничего не слышал об этом, – ответил сеньор Джеймс, – но полагаю, что вам недолго придется рисковать. Ведь завтра мы собираемся в путь!

– Все это глупости, друг! Неужели вы думаете, что мы верим в такие нелепости? Многое говорится для шутки. Вот, например, ваш товарищ, тот индеец, дон Игнасио, если не ошибаюсь, тоже шутил, когда порочил мое имя на пароходе. Я думаю, что сам он не верил тому, что говорил, не так ли, индеец?

– Если вам важно мое мнение, дон Педро, – ответил я со своего места громко, при общем молчании, – то я полагаю, что некоторые сказанные слова и некоторые совершённые действия должны быть забыты под вашим гостеприимным кровом.

– Вы отвечаете, как оракул и как, вероятно, отвечал последний индейский царь Монтесума завоевателю Кортесу, пока тот не нашел способа развязать ему язык. Великий был человек Кортес, он умел обращаться с индейцами!

После некоторого молчания хозяин снова обратился к сеньору Джеймсу:

– Скажите, пожалуйста, сколько нас сидит за столом? Мне кажется, что…

– Считая моего друга, тринадцать, – ответил Стрикленд.

– Вот еще недавно у меня гостили два американца, земляки дона Смита, намеревавшиеся завести здесь большую торговлю. Нас тоже было тринадцать, и что же? Выпили они лишнее и потом повздорили в отведенной им комнате. Наутро мы нашли их обоих мертвыми; они, вероятно, в ярости перекололи друг друга. Нам пришлось вытерпеть даже некоторые неприятности из-за этого!

– Действительно странно, что двое пьяных убили друг друга!

– Так, именно так, сеньор! Одно время я думал, что это дело рук моих индейцев. Но где им! Это народ расслабленный. Теперь правительство нянчится с ними, а я того мнения, что наши отцы умели лучше обращаться с ними. К счастью, мы живем здесь вдали от всяких волнений и можем… – Он не договорил и, выпив стакан вина, продолжал: – Между ними есть, впрочем, какие-то чародеи, знающие места, где лежат несметные сокровища, но они ничего не хотят сказать, ни слова!.. Вот в моем доме теперь живет один такой индеец, даже некрещеный, а с ним дочь прекраснее ночи… Я, пожалуй, покажу вам ее завтра, но в таком случае вы навсегда пожелаете остаться с нами. Как она хороша, как хороша, хотя в сердце ее вселился сам сатана. Я ни одному из этих господ не показывал девушку, но сегодня ночью Хосе нанесет визит ее отцу и ей… Я очень рассчитываю на убедительность его слов!.. Поверите ли, этот старик знает, где лежат сокровища, которые каждого из нас сделают богаче английского короля. Я сам слышал об этом от них… Отчего же вы не пьете? Налейте себе стакан… Ваше здоровье!

VIII После ужина

– Послушайте, сеньор! – продолжал хозяин. – Если вы интересуетесь развалинами и индейцами, то, вероятно, слышали рассказы про народ, живущий в долинах области внутри страны, куда не ступала нога ни одного белого. Там, говорят, существуют роскошные города, полные золота. Другие говорят, что это сказки, но я всегда думал, что в этом есть доля правды… И вот несколько месяцев тому назад я услышал про одного индейского врача, пришедшего с какой-то женщиной из глубины страны; он часто здесь скитался и меня мало интересовал. Только вот за два месяца до сегодняшнего дня один индеец дал моим людям в уплату сбора, который я установил для всех проходящих по моим владениям с целью покрытия расходов по устройству дорог… дал, говорю я, монету из чистого золота с изображением на ней сердца…

Дон Педро осушил еще стакан вина.