Дочь огня

Мы уже говорили о достоинствах этой ученой женщины, но хочется повторять и повторять! И правда, сколько ни говори о хорошем человеке, а особенно если это женщина одаренная и умная, все кажется недостаточным. Красивый человек, если он к тому же талантлив и нравственно совершенен, светит словно солнце.

Все в нем привлекательно мысли, слова, поступки. Не удивительно, что тонкий ценитель прекрасного Тахир-джан был очарован своей женой.

Он принадлежал к тому высокому разряду ювелиров, которых можно приравнять к поэтам. Тахир-джан был настоящим творцом красоты, он так подбирал всевозможные оттенки драгоценных камней, сочетал их с золотой или серебряной оправой, такую придавал форму, что его изделия ласкали глаз.

Очаровать Тахир-джана могла только женщина, стоящая выше всяческих похвал. Остается лишь напомнить, что настоящее имя Танбур — Карима, оно означает — великодушная, благородная, щедрая. Поистине это была на редкость прекрасная женщина.

В школе Танбур учились дочери богатых людей и чиновников, живших в округе, только одна, дочь миршаба Абдурахмана Шамсия, приходила издалека. Она была старше всех, хорошо училась и помогала учительнице, не случайно ее сделали старостой. Когда госпожу Танбур вызывали по неотложному делу, Шамсия проводила уроки.

Десять дней назад в школе произошло неожиданное событие.

Шамсия читала вслух стихи Бедиля, Танбур внимательно слушала ее.

Чудесная газель взволновала Танбур до слез, и она повторила вслед за ученицей последнюю строку.

— О, как это прекрасно! — воскликнула она. — Это не стихи, а музыка, изящная, чарующая…

В эту минуту в дверях появилась Фируза, а за ней сестра жены водоноса Зарифа. Учительница, все еще погруженная в музыку стихов, посмотрела на них отсутствующим взглядом и замолчала. Замолчали и девушки. Наступила полная тишина.

Фируза смущенно потупилась.

И вдруг снова прозвучал голос Танбур, повторившей последние строки газели:

Я смущен, что бессилен словами тебя описать, красота!
Сквозь глаза ты вошла в мое сердце, чтоб в нем воссиять, красота!

Осмелев, Зарифа поклонилась и сказала:

— Здравствуйте!

— Здравствуйте! — повторила за ней Фируза, подбежала к Оймулло, собираясь встать перед ней на колени, но та удержала ее и расцеловала в обе щеки. Фируза поцеловала учительнице руки, а госпожа Танбур, прослезившись, заключила ее в свои объятия.

— Что с тобой, милая Фируза? Где ты пропадала? Я так беспокоилась, хотела даже сегодня пойти к вам, наведаться… Хорошо, что ты сама пришла!

Зарифа тем временем присела у порога, пробормотала аминь и рассказала о смерти Дилором.

Весть эта поразила госпожу Танбур. Как же ей до сих пор никто не сообщил о кончине столь почтенной женщины?

Как же так?!

— Ох, да благословит бог вашу милость, — запричитала Зарифа. — Все из-за бедности, некого было послать… Ведь у покойницы никого, кроме этой внучки-сироты, не было. Похоронил ее мой свояк, водонос Ахмед-джан… Да аксакал помог. Ну, сестра пришла, и я с ней, да еще две-три соседки… Прочитали заупокойную молитву… Правда, когда по округе разнесся слух, собрались многие. Проведали о смерти Дилором — сами пришли.

— Аминь, — сказала Танбур, подняв руку. Ее примеру последовали девочки, она прочитала молитву и, как полагалось, провела руками по лицу. Все повторили этот жест. Только Фируза горько плакала и ничего не видела. Зарифа сказала Оймулло, что хочет с ней поговорить. Танбур велела Шамсии занять место учительницы и увела своих гостий в другую комнату.

Зарифа рассказала о печальных событиях последних дней и заключила:

— Мой свояк не выдаст тайны, что бы с ним ни делали. А вот Фирузу посоветовал отвести к вам, больше ей деваться некуда… Это передал нам слуга бая, он тоже был арестован, но уже выпущен на волю.

— А зачем Фируза нужна миршабу?

— Бог его знает, мне неизвестно. Свояк выйдет — расскажет…

— Правильно сделали, что привели, — сказала Танбур. — Будь спокойна, доченька, мой дом — это твой дом. Здесь у тебя много подруг, не соскучишься… Учиться будешь. Даст бог, и ты станешь учить девочек, как я. Только не проговорись подругам, что тебя преследуют. Просто скажи: бабушка умерла, я не могу жить одна дома, вот и пришла сюда.

Оставив Фирузу в надежных руках, Зарифа со спокойным сердцем ушла домой, горячо молясь за добрую наставницу.

Все это было десять дней назад. Фируза посвежела, на губах заиграла легкая улыбка. Оймулло окружила ее материнской заботой, Тахир-джан был с ней приветлив и ласков, а любовь милой Шамсии совсем приободрила девушку. К тому же часто заходил Асо, его нежность и внимание очень трогали сироту. Но были у Фирузы и огорчения, и неприятности: дочь бая Салима и ее подруги при каждом удобном случае старались обидеть, задеть ее. Правда, Оймулло и Шамсия не давали Фирузу в обиду.