Дочь оптимиста

— Маджонг! — воскликнула мисс Теннисон Баллок. — Силы небесные, а я-то совсем забыла эту историю.

Дот взглянула на нее с горьким упреком, как будто та призналась, что позабыла судью Мак-Келва.

— Теннисон, — бросила она, стоя над гробом, — я больше никогда в жизни не скажу вам ни слова.

Кто-то затопил камин, хотя погода была теплая и в комнате уже становилось душно; она все больше наполнялась людьми, их дыханьем, их разговорами.

— Да, без огня было бы не то, — сказал майор Баллок. Он подошел к Лоурел и потерся щекой об ее щеку, как будто его кожа потеряла чувствительность. От него пахло виски — как, бывало, рождественским утром. — Справедливейший, самый беспристрастный, самый славный человек во всей миссисипской коллегии, — проговорил он, не зная, куда смотреть. Его глаза словно избегали смотреть в лицо судьи Мак-Келва, они остановились только на его руке, лежавшей, как закрытая сумка, у лацкана его парадного костюма. — А когда же наконец эта бедная крошка спустится вниз?

— В свое время, — сказала ему мисс Теннисон. В трудные минуты все, что бы она ни говорила, приобретало характер непреложного, не подлежащего обжалованию решения. И эта непреложность торжественно звенела в ее голосе.

3

— А им-то что здесь нужно? — сказала старенькая миссис Пийз, раздвинув портьеры и выглядывая в окно.

— Полли, — предостерегающе сказала мисс Адель.

Все обернулись, те, что сидели, встали, когда две одинаково толстые женщины и один мужчина прошли в гостиную мимо мисс Адель.

— Я же говорила, что это как раз тут, — сразу видно, в таком доме только и устраивать роскошные похороны, — сказала старая толстуха. — А где Ванда-Фэй? Что-то я ее не вижу.

Пока она говорила, обе женщины — старая и молодая — двигались к гробу и, проходя мимо, обе заглянули туда. Лоурел услышала, как одна из этих незнакомых женщин представляет ее другой.

— Мама, это дочка судьи и Бекки, — сказала молодая.

— Ну, значит, она вся пошла в Бекки, — сказала ее мать, усаживаясь в кресло судьи Мак-Келва, которое стояло ближе всех к гробу. — Вы на него нисколько не похожи, — сказала она Лоурел. — Вот так гробик отгрохала моя дочурка. Даже завидно. — Она повернулась к мужчине. — Буба, это дочка судьи и Бекки.

Мужчина, который пришел с ними, согнул руку и помахал почти перед носом у Лоурел. На нем была штормовка.

— Привет!.. — сказал он.

— Я — миссис Чизом из Мадрида, что в Техасе. Я — мать Ванды-Фэй, — сказала толстуха Лоурел. — А вот это еще двое из моих ребят — Сис из Мадрида, Техас, и Буба из Мадрида, Техас. С нами там еще другие приехали, да не хотят заходить.

— А я про вас даже и не слыхала, — сказала мисс Теннисон, как будто только в этом и было дело.

Майор Баллок подошел поздороваться.

— Майор Баллок!

— Хотите знать, сколько мы досюда добирались? Так вот, от самого Мадрида за восемь часов без малого, — сказал мужчина в штормовке. Мадрид у него звучал как «мадре». — Реку переехали в Виксберге. Придется нам, однако, с ходу поворачивать и пылить обратно. Ребятишки хотели все сюда понабиться, да только их мамаша заявила, что в чужом доме можно Бог знает какой заразы нахвататься. Это точно. Так что я их всех оставил там, в машине, только одного прихватил. А где же Венделл?

— Сдается, что он дом обшаривает, — сказала молодая женщина. Она была не так уж толста — просто беременна.

— Притащила весь свой выводок, — сказал мужчина. — Слушай, Сис, вот его дочка от первой жены.

— Без тебя знаю, кто она, можешь нас не знакомить. Что-то мне сдается, будто я вас уже видела, — сказала его сестра.

И, как ни странно, Лоурел тоже так показалось. Фэй говорила, что их нет на свете, а Лоурел казалось, что она уже видела их всех раньше.

— Велела своему выводку поиграть во дворике да подождать, когда мы все будем выходить, — сказала Сис. — А они и рады.

Старушка, миссис Пийз, уже снова раздвинула портьеры и выглядывала наружу, нервно притопывая ножкой.

Майор Баллок был доволен.

— Вызвал их сюда без малейших затруднений, — сказал он. — Они очень обрадовались. — Он с надеждой обвел комнату взглядом.

— Ты только нас забыл предупредить, — сказала мисс Теннисон.

Лоурел вдруг почувствовала, как чей-то палец пролез между ее пальцами и царапнул под обручальным кольцом.

— Вам ведь тоже не повезло с мужем, а? — спросила миссис Чизом.

— Через год после свадьбы, — сказала старая миссис Пийз. — Погиб. Война. Военный флот. Тело не нашли.

— Не повезло вам, — провозгласила миссис Чизом.

Лоурел попыталась отнять свой палец. Миссис Чизом выпустила его, только чтобы ткнуть ее в бок, словно стыдя:

— Выходит, нет у вас ни отца, ни матери, ни братьев, ни сестер, ни щенка, ни сынка. Ни одной живой души не осталось, вот как.

— О чем вы толкуете? Девочка окружена самыми верными друзьями! — Мэр Маунт-Салюса вырос рядом с Лоурел, положил руку ей на плечо. — И примите к сведению: банк сегодня не работает, на время похорон магазины прикроют, все государственные учреждения закрыты. Перед зданием суда флаг спущен, школы распускают раньше времени. Кажется, достаточно, чтобы люди не спрашивали, кто у нее остался!