Дочь оружейника

– Это правда, – вскричал обрадованный перевозчик, садясь опять на место.

– Да, ты прав, – прибавил Фрокар, наливая ему водки.

– И следовательно, – продолжал пьяница, обращаясь к Вальтеру, – согласен ты или нет, дружище, а сегодня я не сойду с места… с моего праздничного места.

И он крепко обхватил стол обеими руками и лег на него головой.

– Даже если я дам тебе серебряную крону вместо обыкновенной платы за перевозы? – спросил Вальтер, вынимая из кармана монету.

Пьяница опять приподнялся, глядя на деньги, но Фрокар показал ему тихонько две кроны и шепнул:

– Останься с нами и ты получишь две.

– Не надо мне твоих денег, – сказал гордо перевозчик, отталкивая руку Вальтера и пряча в карман две кроны Фрокара.

Тогда последний спросил оружейника:

– Верно, вам очень нужно быть сегодня в абденгофском монастыре?

– А вам что за дело до этого? – ответил оружейник, раздосадованный упрямством лодочника. – Пейте вашу водку и оставьте меня в покое.

– Все это кажется мне очень подозрительным, – заметил Фрокар.

– Что ты хочешь сказать? – вскричал Вальтер с возрастающим гневом.

– А то, что вас послали верно с важным поручением в монастырь, – продолжал выведывать хитрец.

– Кто тебе сказал, что у меня есть поручение?

– Это не трудно отгадать. Вы торопитесь не без причины, а эти причины должны быть очень важны. Все знают, что абденгофский монастырь не на хорошем счету у монсиньора бурграфа, потому что монахи имеют сношения с епископом Давидом и проклятой треской… Храбрые удочки наблюдают за ними, и если поймают какого-нибудь эмиссара-бургундца, то зарежут его и кинут в воду.

– Что ты поешь мне спьяна и за кого принимаешь меня? – вскричал Вальтер, горячась все более.

– Да, кажется, я не ошибусь, если приму тебя за посланного от епископа Давида и если скажу утвердительно, что ты идешь из Дурстеда.

– Ну, так что же, что из Дурстеда?

– Он признается, друзья мои! – вскричал Фрокар обращаясь к присутствующим. – Это треска!

– Правда, правда! – заревели пьяницы.

– Да, это должен быть шпион, – заметил лодочник хриплым голосом, – я как увидел его, тотчас подумал: это шпион, непременно шпион.

И товарищи Фрокара прибавили:

– Это треска, убить его и в воду!

И все гуляки, повторяя эти слова, хотели броситься на оружейника, но с ним нелегко было сладить. Отступая перед толпой, он вынул единственное оружие, которое взял с собой из Дурстеда – огромный нож с деревянной ручкой, и размахивая им, вскричал:

– Подойдите, пьяницы, попробуйте тронуть меня. Я вижу, что с вами не может быть другого объяснения, как на ножах. Я вам докажу, что хорошо действую этой игрушкой.

– А! Ты угрожаешь нам, разбойник? – заревел перевозчик. – Погоди, я разобью тебе рыло, так что тебя не узнает сам дьявол.

И он тоже схватил со стены два ножа.

В те варварские времена простой народ в городах и селениях находил дикое удовольствие в драке на ножах, и в Голландии это вошло в такое обыкновение, что еще в прошлом столетии не могли истребить его в некоторых провинциях. Правительство не только позволяло эти кровавые поединки, но часто члены его сами присутствовали при этих драках. В кабаках и гостиницах висели по стенам ножи. Кто отказывался драться, должен был угостить противника кружкой водки. Впрочем, эти поединки не были смертельны. Противники старались только ранить друг друга в лицо, и особенное искусство состояло в том, чтобы оцарапать щеку и нарисовать на ней ножом крест или полумесяц. Только неловкие новички отрезали друг другу носы или губы. В некоторых селениях не было ни одного человека без рубца на лице.

Перевозчик пользовался репутацией искусного бойца на ножах, и, желая разрисовать лицо Вальтера, позвал его с собой, вышел из кабака и пригласил присутствующих полюбоваться, как он разделается с треской.

Мастер Вальтер не был забиякой, однако не хотел отступить перед пьяными поселянами, между которыми замечал несколько подозрительных лиц. Он был уверен, что если откажется от вызова, все бросятся на него и ему трудно будет сладить со всеми.

Из двух зол надобно было выбрать меньшее, то есть бороться с одним человеком; притом на чистом воздухе соберутся посторонние зрители и не позволят отступлений от правил поединка. Действительно, любопытные собрались со всех сторон и составили круг, посреди которого стояли Вальтер и лодочник. Последний подал мастеру один из двух ножей равной величины, потому что нож оружейника был других размеров и не годился для поединка.

Вальтер прикрепил нож к руке платком, чтобы защитить пальцы, противник его сделал тоже и они стали в восьми шагах друг от друга.

Если лодочник был ловок на ножах, то оружейник был тоже опасный противник, потому что владел почти всем оружием, какое делал. Он спокойно ждал нападения, следя за всеми движениями перевозчика, и тот, видя, что противник его не становится в правильную позицию, вообразил, что имеет дело с новичком и начал подходить к нему.