Дочь Первого Наместника

Не знаю, что разозлило Олана больше: моя связь с Виеном или то, что уже через несколько дней я переехала с ним в простой дом на окраине. Однако наместник быстро справился с гневом и махнул рукой. Мол, живи, как хочешь. Но, к счастью, из Совета не прогнал. И я старалась выполнять возложенные на меня обязанности наилучшим образом, безропотно участвуя во всех мероприятиях, предложенных Оланом. В конце концов, вечно ругаться с ним я не планировала. Собственное счастье позволило мне по-другому посмотреть на отношение ко мне наместника. Как и говорил Вадлен, Олан желал благополучия городу. Но был слишком прямолинеен, чтобы мягко и незаметно направлять мысли и желания людей в нужную ему сторону. И я не видела больше причин злиться на него.

Вадлен тоже не был доволен тем, что мы с Виеном стали жить вместе.

— Я чувствую ответственность за тебя перед Мансуром, — говорил он, качая головой. — Где это видано, чтобы девушка жила с мужчиной, не вступив с ним в законный брак?

Я видела, что Вадлен заботится обо мне, будто и правда помогая моему покойному отцу. Он был единственный человек, перед которым мне стало неловко за наш с Виеном домик на окраине. Я заверила его, что это временно, и скоро мы обязательно поклонимся богам в одном из городских храмов. Хотя внутри меня всё сжималось от ужаса, что я и правда так скоро стану настоящей женой. Не потому, что я не хотела разделить жизнь с Виеном. А потому что никогда не видела себя в этой роли, и, казалось, не была к ней готова.

Чтобы развеять сомнения старого оборотня, Виен не постеснялся заявиться в дом Вадлена, поклявшись в том, что будет со мной всегда. Будто и правда таким образом пытался передать свое обещания моему родителю. А в качестве доказательства продемонстрировал простые кожаные браслеты на наших запястьях, которые после сменят настоящие брачные украшения.

Наша совместная с Виеном жизнь была довольно приятной. Как он и говорил, мы уже стали семьей, оставалось лишь решить последние формальности. Пусть семейная жизнь меня несколько пугала, но сейчас мне, словно весенней птахе, буквально хотелось «вить гнездо» и обустраивать наш маленький домик. А еще делать всякие приятные вещи для Виена. Потому мы не сильно отличались от обычных молодоженов. Днем мы занимались каждый своей работой. Вечером обустраивали дом или гуляли, ночи делили в объятиях друг друга.

Поначалу непривычно было видеть Виена в форме городской стражи. Будучи телохранителем Альвиана, он, хоть и был одним из людей, охраняющих покой императорского отпрыска, но все же стоял отдельно от обычной охраны. А сейчас действительно стал частью города. Но форма ему шла. Она будто подчеркивала его подтянутое тело. А синий с серебристой отделкой цвет очень шел к его смуглой коже. Хотя я все равно иногда боялась, что ему не нравится жизнь обычного стража. Но он говорил, что счастлив, и я не видела, чтобы он казался недовольным.

Получив первое жалование, Виен купил для меня украшение. Казалось, будто этим жестом он поставил точку прошлой жизни и открыл новую страницу, где то, что происходило между нами — единственно верный путь. В тот день я впервые за время жизни в городе надела платье, чтобы примерить подарок Виена. До этого я не сильно беспокоилась об одежде. По делам Совета передвигались верхом, и женские юбки не были удобны. Да и в обычных делах штаны и рубаха казались более практичными.

Я пригладила ткань руками прежде, чем выйти и показаться Виену. Небольшое зеркало отражало мою худощавое тело. Вспомнила пышные формы Ливии — мне о таком можно и не мечтать. Впервые в жизни я застеснялась своей почти мальчишеской фигуры. Едва не передумала, чтобы вернуться в привычный наряд — всё же одеяние воительницы не располагает думать о женских округлостях. Но вышла из комнаты, чтобы услышать восхищенный вздох Виена.

В тот день в платье я оставалась недолго. И узнала, что любить друг друга можно не только в спальне.

А после старалась чаще одеваться так, как положено девушке. Хотя бы в те моменты, когда не было необходимости носить более удобные штаны. Пусть Виену будет приятно смотреть на меня. Он же сам всегда заявлял, что ему гораздо приятнее видеть меня без одежды — что бы не происходило, он оставался собой.

Конечно то, что мы, казалось, забыли об остальном мире, мир продолжал помнить о нас.

Демьян оставался ко мне доброжелательным, будто ничего не происходило. Может он и правда ждал, что Виен оступится, а я стану искать утешения в его объятиях. Но теперь Виен чаще приходил в гарнизон вместе со мной. Он бывал там из-за новой работы или просто в дни, когда мы договаривались об этом. Даже если мы приходили в разное время, то уходили всегда вместе. А то и вовсе предпочитали проводить свободные часы в других местах. Поэтому оборотень не досаждал своим присутствием.

Я не знала, как Демьян теперь общается с Виеном, ведь они занимались одним делом и часто пересекались по службе. Дружны они или до сих пор пытаются соперничать? Я спрашивала Виена, но он отмахивался и просил не переживать о нём. И всё же проблем оборотень не создавал.