Дочь понтифика

– Рад, что оно тебе по вкусу. Между прочим, если вновь потянуть за шнуры, стены опять поднимутся. Будет за́мок в за́мке. Никто не сможет нас найти и потревожить.

Несчастье и счастье ходят рука об руку

С тех пор они проводили вместе каждую ночь. Понтифик был весьма удовлетворен сложившейся ситуацией; семейство дʼЭсте с нетерпением ожидало рождения наследника, близость с мужем переполняла Лукрецию радостью. Но хотелось получше узнать места, рядом с которыми она недолго жила когда-то в общине монашек на берегу реки и которые лишь мельком видела. Поэтому невестка испросила у свекра дозволения посетить его знаменитые загородные резиденции под общим названием «Отрада». Эрколе проявлял к новой родственнице самые теплые чувства. Некоторые приближенные ко двору лица даже шептались, будто герцог совсем потерял из-за нее голову и якобы как-то обмолвился, что не женись Альфонсо на Лукреции, он бы и сам не прочь – это на двадцатидвухлетней-то! Одним словом, герцог не только дал свое согласие, но и позаботился о компании, состоящей из художников и историков, которые должны были сопровождать его молодую невестку, выбирая маршруты и давая необходимые пояснения в этой многодневной конной экскурсии от одного дворца до другого, включая замки с видом на море и острова в устье реки По.

Альфонсо с трудом переносил ее длительное отсутствие, он и дня не мог обходиться без своей очаровательной супруги. Наконец не выдержал и, оседлав коня, ранним утром отправился на виллу Бельригуардо, надеясь застать Лукрецию там. В пути скакун потерял подкову. Молодой дʼЭсте заехал на кузницу.

Хозяин, кланяясь, приветствует его:

– Добро пожаловать, мессир! Как поживает ваша прекрасная жена? Надеюсь, она уже поправилась?

– Поправилась? – эхом повторяет ошеломленный Альфонсо.

– Ну да, всего лишь позавчера ее провозили на повозке мимо кузницы. Бедняжка в лежку лежала после падения.

– Она упала с лошади?! Когда? Где?

– Всего в двух милях отсюда, разве вам неизвестно? Но, в общем, ничего серьезного. Переломов, кажется, нет.

– Тебе-то откуда знать?

– Мы, кузнецы, неплохо в этом разбираемся. К тому же первую помощь вашей благоверной оказывала моя сестра – вон там, позади кузницы, стоит ее трактир.

– А есть ли там льняное масло и другие лечебные смеси для массажа?

– Конечно, я провожу вас, если хотите.

Через час Альфонсо добирается до замка, ставшего лазаретом для бедной Лукреции, и находит ее спящей в постели. Тихонько подходит к жене и осторожно целует.

Она сонно стонет, открывает веки и, узнав мужа, едва слышно шепчет:

– Прости, я не могу ответить на твою ласку.

– Эк тебя угораздило! Где болит-то?

– К сожалению, везде. Нос разбит, губы распухли, говорю еле-еле. А кто тебе рассказал, что со мной случилось?

– Брат женщины, которая тебе помогала.

– Кузнец?

– Да. Но он думает, что с тобой ничего серьезного.

– Может быть, и так, но все кости ломит, вздохнуть больно и хочется закрыть глаза.

Альфонсо горестно качает головой:

– Увы, в этой глухомани не найти порядочного лекаря. Дай-ка я сам попробую. Думаю, получится. Давай-ка снимем с тебя рубашку.

Лукреция пытается отодвинуться:

– Ай! Лучше не надо! Не трогай меня!

– Не бойся, – успокаивает он. – Уж кто-кто, а я-то знаю, как лечатся ушибы и вывихи – падал чаще, чем надо. Еще бы, с малых лет верхом. И себя научился врачевать, и других бедолаг. У меня с собой льняное масло и кое-что еще. Поверь мне, больнее не будет.

Так, приговаривая, Альфонсо стягивает с Лукреции рубашку, смачивает ладонь маслом и осторожными движениями начинает втирать его в кожу жены от плеч и ниже.

Она не сопротивляется и только просит:

– Ой! Потише! Хватит, милый!

– Потерпи еще чуток. А теперь попробуй перевернуться на живот.

Ей это удается.

Она то и дело продолжает вскрикивать, но постепенно стоны ее приобретают новую тональность:

– Ах! Ох! – и дыхание становится неровным.

Альфонсо шепчет:

– Если хочешь, я перестану.

– Нет, нет, ради бога, я чувствую, что мне уже лучше, даже совсем хорошо. Продолжай, милый. Ни капли не больно. Я люблю тебя. Помажь еще. И вот тут тоже. И тут… И тут… Кажется, из ада я перебралась в чистилище, а скоро буду в раю.

Что страстно любила Лукреция