Дочь реки

— Зачем пришла, Гроза? — без особой злобы, но твердо одернул ее князь. — Здесь ничего не говорится, что тебе непременно знать надо.

— А ты меня не гони. Я тебе не прялка с ногами и не… — она осеклась. — Тоже знать хочу все!

— Узнаешь, как надо будет, — Владивой взмахом велел притихшей наставнице уводить меньшицу.

Та сбросила руки женщины и даже шагнула внутрь еще дальше. Теперь уж взглянула на Беляну — без удивления и обиды, а там снова взор на Рарога обратила, ничуть того не скрывая. Тогда уж только князь из себя вышел.

— Не заставляй кметей звать, чтобы тебя увели, Гроза. После все расскажу. Или Беляна расскажет. Ничего не утаим. Иди.

Она вцепилась вдруг в платок, одним рывком развязала его и сбросила на плечи, не видя как будто, что упало очелье прямо на притоптанную землю. Вспыхнули рыжими отсветами ее толстые косы: отрасли уже чуть. Она повернулась и вышла прочь сама, оставив мужа закипать от ярости, что багровой краской заливала его лицо. Никому из мужчин, кроме мужа, нельзя косы жены видеть. Никому силы ее женской касаться. А она сама так решила, глядя прямо в глаза Рарогу — на смотри. Вся сила тебе предназначена, как бы то ни казалось. И Владивой, видно, понял это тоже.

— Я остаюсь, князь, — проговорил тот громко, заставив кметей, что были в шатре и уже начали тихо переговариваться, после общего удивленного молчания, снова смолкнуть. — Мои люди уже все решили тоже.

— Твое право. Тогда оставайся. Будем решать, что делать дальше.

На том решили, что Рарог с ватажниками на своих лодьях выступят навстречу Люборову войску. Надежды не было их остановить, но потрепать можно было хорошенько особенно если знать, в какой стороне скрыться, чтобы ответным гневом не зацепило слишком сильно.

После долгого разговора с князем и его старшинами, вернулись в свой стан уже глубоким вечером. Ватажники встревоженно встретили предводителя, расспрашивать принялись, о чем договориться удалось с Владивоем и не думает ли он лютовать за то, что Рарог натворил однажды.

Собрались кормщики всех стругов напоследок: еще раз обсудить, кто и куда последует, как будет от князя приказ выдвигаться. Но толку долго сидеть на берегу тоже не было: так, глядишь, Любор успеет раньше до Белого Дола добраться.

Потому выдвинулись уже на другой день, как ни хотелось задержаться, чтобы удачи попытать и дорваться до встречи с Грозой, хоть себе по горлу ножом полоснуть вернее — та же смерть, коли князь узнает. Рарог наперво отошел в место укромное

— перед дорогой требы реке принести: чтобы легко было по ней идти, чтобы не попалось коварных камней на дне, ведь глубина Волани, ее проток и рукавов здесь порой была не так уж велика. А если торопиться, то можно много чего не заметить.

Погрузились на струги, по скамьям гребным расселись ватажники. Волох привычно глянул в ясное небо, выгоревшее за больше чем половину лета: уже под откос время покатилось — к осени. Но пока было жарко: даже утром ранним, когда Око лишь едва поднялось вдоль копий еловых верхушек к самому их краю. Что же дальше будет — хотелось у самого Сварога спросить. А каково придется, когда завяжется схватка?

— Быстро дойдем, — выдал Волох. — Ветер попутный поднимается.

Толкнули струги с берега. Рарог последний раз бросил взгляд в гущину леса. Там, за этой непроглядной стеной осталась в становище Владивоя Гроза. Княжеская жена — хоть вслух скажи, хоть повтори сотню раз, а все равно не верится. Да только ее Владивою он оставлять не собирался. Если Перун позволит выжить во всем, что сейчас заваривалось в русле реки и вокруг него, то подарок этот Рарог попусту не потратит.

На одной из проток разделились с одним стругом — на котором Волох кормчим был

— проверить нужно, не пошел ли Любор какими путями окольными, чтобы незаметнее к Белому Долу подобраться. Дальше двинулись оставшимися тремя лодьями. Позже и Делебор со своими парнями тоже ушел в сторону, по другой протоке. Чуял Рарог, что недалеко осталось до встречи с Любором. Если вспомнить все, что говорила Беляна, они должны отыскаться, может, уже к вечеру. Уже подготовлены были горючие помасленные комки из соломы, твердые, плотные, что камни: чтобы Долесские лодьи подпалить. Обычно на стоянках возле кораблей оставляют дозорных, но тут уж и они многое не успеют сделать, если момент выгадать. А уже если на воде доведется столкнуться — тут уж только успевай вертись.

Скоро вынырнул из протоки струг Волоха, вновь присоединился к лодье Рарога.

— К берегу! — рявкнул ромей со своего борта.

И жестом повторил свои слова. Скоро оба струга пристали в подходящем месте. Ни шатров расставлять не стали, ни даже огня разводить, потому как вести, похоже, были у Волоха важные. Оказалось, струги Любора стоят на рукаве Волани. Опасном и местами очень мелком, заросшем ряской и болотной травой. Но княжич, скрываясь, решил провести свои корабли именно там. Уж был наслышан о том, что на службе у Владивоя нынче не совсем обычная дружина. Но только не догадывался, что каждый из ватаги Рарога знает о водных ходах княжества гораздо больше, чем он, как бы ни старался.