Дочь Революции (СИ)

— Не тебе одной принадлежит моё время, — сразу осадил её Файдалом и повернулся лицом к зданию. — Перинатальный центр? Серьёзно? Мы что, собираемся стать родителями?

— О да-а, — растягивая гласные, Вилена зловеще ухмыльнулась. — Можно и так сказать.

Замёрзшими пальцами она на мгновение прихватила свой кулон. После чуть ли ни подлетела к главному входу. Несколько раз дёрнула за дверную ручку. Не поддалась. За просматриваемым за стёклами вестибюлем признаков жизни не обнаружилось. Рецепция тоже была пуста — даже телевизор, повешенный на стену для увеселения зоны ожидания, молчал. Внутри царила абсолютная тишина.

— Они перепрофилировались под манифест, — из-за спины сообщил Файдалом. — Тебе никто не откроет, я же предупреждал.

Женщина кивнула и рукоятью своего револьвера — «Хиленда № 3» — разбила стеклянную часть двери. Округа зазвенела осколками. Внутри больницы завыла сирена и зашипели дозиметры — в дальних коридорах послышался топот шагов.

— Перед нами все двери открыты, — промурлыкала Вилена и, сбив остатки стекла, пролезла в здание. — Не задерживайся. Мы почти у цели.

Навстречу вторгшимся выбежала пара охранников — красморовских охотника. Фактически, они были безоружны: при условии, если дубинки можно противопоставить огнестрельному оружию.

— Вы находитесь на поражённой территории, — предупредил вторженцев один из агентов. — Если вы не покинете…

Не дослушав, Вилена подняла револьвер и выстрелила точно по ногам. Не успевшие среагировать охотники упали плашмя. Без каких-либо указаний Файдалом снял с плеча Lethe и добил их.

Медперсонала в больнице почти не осталось: один брат сострадания да пара санитаров-роботариев. Пока первый пытался покинуть центр, вторые его всячески прикрывали: швыряли в захватчиков стулья, подручные предметы со столов. Если от стула Вилена увернулась, то стакан с карандашами врезался точно в грудь и рассыпался. Стержни треснули под тяжестью шага, грифели — сломались.

Вейнберг вынула из поясного крепления спицу — деметалловую, с вырезанными на ней литерами — и вонзила в бегущего мимо юношу. Удар пришёлся ему прямо в плечо и прибил к стене. Так же резко Вилена вырвала спицу. Брат сострадания, зажимая кровоточащую рану, осел на пол. Рукав выглаженного халата побагровела.

— Что? — Голос юноши срывался. — Зачем вы это делаете?

— Мощи… — вполголоса ответила Вилена, и острием приподняла край медицинской маски. — Где они?

Молодой человек молчал и ошеломлённо смотрел на нависшую над ним мучительницу; молчал ровно до того момента, как спица не замерла в паре миллиметрах от его левому глазу. Только тогда брат сострадания здоровой рукой указал в сторону стационара. Вилена удовлетворённо отпустила юношу. Стоило ей отстраниться, как тот сказал:

— Надеюсь, вы ответите за это.

— Если бы, — прошипела Вилена, — надежда всегда умирает, — и выстрелила в него.

После она небрежно толкнула тело.

— Это был последний, — вытащив штык из грудины механического санитара, оповестил женщину Файдалом. — Не лучше ли было спустить здесь порезвиться твоего питомца?

— К такому он не приучен, — отозвалась Вейнберг. — Мы должны сами за всем проследить. Идём.

По мере продвижения по коридору они натолкнулись на свидетельства присутствия здесь мощей. Началось всё вполне безобидно: с разросшихся комнатных растений да палисадников с подобием джунглей. Дальше — больше. Стационар — его стены, потолки и пол — покрылись слоями пульсирующей плоти.

Файдалом, не опуская пулемёт, поочерёдно заглядывал в каждую палату. Все они были одиночные, чаще всего — пустые. Однако в некоторых из них лежали пациенты не устанавливаемого более пола: не гражданские, но красморовские агенты занимали больничные койки. Вопреки предупреждениям, они не были подвержены элегическому манифесту. Иная печать Немока терзала их. Файдалом увидел то, что назвали бы мутациями: у некоторых из узников больницы увеличились конечности — преимущественно руки, а у других, судя по деформациям тела, внутренние органы.

Затем Файдалом и Вейнберг обыскали всю процедурную, поскольку именно там наиболее ярко фиксировалось присутствие мощей. Впрочем, из-за органических наростов сделать это оказалось непросто: то и дело приходилось обращаться к режущим инструментам. Ножницы, скальпели и собственноручно принесённые ножи — всё так или иначе, застревая, исчезало в новой органике.

Наконец поиск привёл к шкафу со стерильными шприцами, ланцетами и пробирками. За дверцей, на самой нижней полке, лежал небольшой чемодан — увесистый, деметалловый. На мгновение Вилена замерла. Она не поверила себе, когда руки сами собой потянулись за находкой. Вопреки гасящему Воздействие покрытию, защита в виде замка отсутствовала, а сам кейс оказался повреждён.

— Нашла? — Файдалом отвлёкся от прорезания заросшего стола.

Вейнберг не отреагировала. Затаив дыхание, она откинула крышку и увидела оббитое бархатом нутро чемодана. В центре, за надтреснутым демитиром, покоилась подушечка с чем-то обёрнутым в марлю.