Дочь смотрителя маяка

Глаза ее были закрыты, когда прогремел выстрел. Ночью на маленьком скалистом островке, окруженном со всех сторон штормящим морем, она была дома.

Роббан в ужасе обернулся к Марте, держащей ружье. Лицо у нее было сосредоточено.

– Под конец он получил по заслугам, – процедила она.

За все эти годы он так ее и не узнал, но она никогда не смогла бы забыть это лицо – лицо немецкого офицера, воспользовавшегося ее беспомощностью в ту ночь в лагере.

Роббан повернулся, чтобы посмотреть, куда стреляла Марта, и увидел фигуру у сарая. Фигуру в хорошо знакомом пуховике. Все было как в замедленной съемке. Он бежал к Карин со всех ног, но, казалось, ему потребовалась целая вечность, чтобы достичь того места, где она стояла на коленях. Молодую женщину била мелкая дрожь. Рот заклеен скотчем. Роббан склонился над ней и обнял Карин. Он обнимал ее и укачивал, пытаясь успокоить. Они долго стояли, пока он не убрал ей волосы со лба, и не сорвал одним движением скотч с губ.

– Ааа! – завопила Карин. – Больно же!

Слезы хлынули у женщины из глаз.

– Но ты же всегда так срываешь пластырь, – урезонил ее Роббан.

– Пластырь – совсем другое дело! – сквозь слезы рассмеялась Карин. Смех был нервный, вызванный пережитым страхом и чувством облегчения от того, что она осталась жива.

Мужчина, лежащий на земле рядом с ними, был мертв. Пустые серые глаза уставились в звездное небо. Роббан поднял пистолет, которым Вальдемар пытался застрелить Карин.

– Им удалось уйти, – рассказала Карин. – Они погрузили ящики в катер и уплыли, оставив только Вальдемара. Вопрос только куда они направились в такой шторм.

– Кто на борту? – спросил Роббан.

– Лассе и Стен, бывший полицейский.

Элин подошла к ним и присела рядом. Роббан представил ее Карин. Элин Стернквист. Поразительно, но Элин была очень похожа ка Карин внешне. Они были словно молодая и старая версия одной женщины.

– Войдем в дом? – спросила она. – Если повезет, найдем ключ. Я знаю, где его обычно прячут.

Ей действительно удалось найти ключ, и он подошел. Старый замок со скрежетом поддался. Элин разожгла старую плиту, а Путте принес с лодки чай и хлебцы. Греясь у плиты, они ждали, пока шторм закончится. Когда в четыре утра начало светать, Элин взяла старую керосиновую лампу и пошла в кладовку. Ее долго не было.

Датская и шведская береговая охрана безуспешно искала все утро выживших пассажиров катера, затонувшего в сильный шторм. Вертолет заметил спасательную шлюпку, дрейфующую на волнах, к северу от Скагена. С большим трудом датские полицейские подняли ее на борт, но в шлюпке было пусто.

– Интересно, что было в тех ящиках, – сказала Карин и зевнула. На часах было семь утра, а волны все никак не унимались. Ветер стих, но море продолжало волноваться.

Роббан с Путте кивнули. Путте раньше рассказал, как они с Анитой искали клад. Элин прокомментировала, что карта сокровищ – это было в стиле Карла-Акселя.

– Золото, – продолжила она. – В ящиках было золото, украденное у евреев.

– Откуда ты знаешь?

Мой брат Карл-Аксель рассказал мне. Они с Арвидом пригнали сюда две рыбацкие шхуны из Шотландии.

– Но они же затонули.

– Их затопили между Сюстрарна и Элловен, чтобы золото не досталось фашистам. Мы знали, что враг рядом, мы только не знали, кто наш враг. Нашей целью было сохранить его, чтобы передать потом законным владельцам, – пояснила Марта.

– Да-да, но теперь оно все равно лежит на дне где-то между Швецией и Данией.

– Ты так думаешь? – улыбнулась Элин.

И тут Карин поняла, что дамы все утро были в приподнятом настроении.

– Что ты имеешь в виду?

– Не все то золото, что блестит, – загадочно протянула Элин. – У вас есть ныряльщики в полиции?

– Думаю, да, – предположила Карин. – Во всяком случае, у спасателей должны быть.

– В ящиках золота не было. Карл-Аксель и Арвид перепрятали его прежде, чем лодка отплыла из Шотландии.

– Но где оно тогда? – спросила Карин.

– Там же, где было всегда. Там, – Элин показала на воду в проливе между Сюстрарна и Элловен.

– Не понимаю. Они же подняли все ящики со дна.

– Но не штурвал…

⁂

По прошествии суток море успокоилось и с двух кораблей с морского дна поднялись штурвалы. Под вспышки фотокамер набежавшей прессы обвитые водорослями и усаженные морскими звездами металлические предметы показались на поверхности воды. Криминалисты очистили их от растений и соскоблили краску, в которую они были когда-то выкрашены. Под слоем краски открылось золото. Йеркер не мог сдержать восторженных эмоций, когда штурвалы опустили краном на палубу.

– Поразительно! За всю мою жизнь… – выдохнул он.

– Всю жизнь? – рассмеялась Карин. – Ты не такой уж старый.

– Нет, я хочу сказать только, что никогда не думал, что мне доведется увидеть такое на своем веку.

– И не говори, – улыбнулась Карин. – И не говори.

Она улыбалась, но несмотря на радость чувствовала себя бесконечно усталой.

– Есть толк в этих динозаврах, да, Фольке? – спросил Йеркер.

Это Фольке обнаружил азбуку Морзе на шарфе. Им повезло, что он когда-то был телеграфистом и до сих пор не утратил навыков. Никогда он не получал столько дружеских хлопков по плечу на кухне, как теперь.