Дочь тумана и костей

Но хотела ли она его? Если бы это действительно было так, то все было бы гораздо проще. Она уже была бы в банях, натираясь ароматическими маслами, мечтая о его прикосновениях. Мурашки пробежали по ее спине. Но Мадригал уверила себя, что это всего лишь нервы.

— Как думаешь, что он сделает, если я… если я его отвергну? — Рискнула она спросить у сестры.

В ответ на это Чиро возмутилась.

— Отвергнуть его? У тебя что, горячка? — Она потрогала лоб Мадригал. — Ты что-то не то съела? Или пьяна?

— Ох, уймись, — сказала Мадригал, смахивая со своего лба руку Чиро. — Просто… я хочу сказать, вот ты можешь представить, ну, понимаешь… как это быть с ним?

Когда Мадригал представляла себе ЭТО, то видела в своем воображении Тьяго, тяжело дышащего и… кусающего, отчего ей сразу же хотелось забиться в угол. Хотя, впрочем, у неё не было опыта в этом вопросе, возможно, она просто нервничала, и в целом сильно заблуждалась на его счет.

— Зачем мне это представлять? — Спросила Чиро. — Он же не меня выбрал.

В её голосе не было слышно явной горечи. Наоборот, он звучал легко. Чересчур легко.

Несомненно, она имела в виду свою внешность. Химеры вступали в межрасовые браки, но такие союзы имели ограничения. Но, что касаемо Чиро, дело было не только в этом. Даже если бы Чиро имела высокую степень схожести с человеком, она все равно не удовлетворила бы критериям Тьяго. Это не было вопросом кастовости. Здесь, скорее, шла речь о его личных предпочтениях, и Мадригал повезло (или не повезло, она еще не определилась) в этом плане. В отличие от Чиро, её руки не были отмечены хамзасами, и тем, что они несут. Она никогда не просыпалась на каменном столе от запаха дыма, который пробуждает воскресших. Её ладони были чисты.

Она была всё еще чистокровной.

— Это такое лицемерие, — сказала она. — Его превозношение "чистокровности". Но сам-то он не таков! Он даже не…

Чиро оборвала её на полуслове.

— Да, всё так, но он — Тьяго. Он может себе позволить быть, кем пожелает. В отличие от некоторых из нас.

Этот упрек предназначался Мадригал и был гораздо красноречивее всех ударов, наносимых ею. Мадригал резко села.

— Некоторые из нас, — продолжила Мадригал, — должны научиться ценить то, что имеют. Бримстоун сказал…

— О, Бримстоун сказал то, Бримстоун сказал это. Неужели всемогущий Бримстоун соизволил дать тебе какой-нибудь совет касаемо Тьяго?

— Нет, — ответила Мадригал. — Не соизволил.

Скорее всего Бримстоун знал, что Тьяго ухаживает за ней (если это можно было назвать ухаживаниями), но он никогда не поднимал этот вопрос, и Мадригал была этому рада. От одного присутствия Бримстоуна вокруг всё заполнялось благоговением, больше никто не обладал такой чистотой намерений. Каждый его вздох был посвящен работе — его удивительной, прекрасной и… ужасной работе. Подземный собор, магазин, в котором воздух был пропитан пылью и пронизанный дрожащим шепотом тысяч зубов; манящие двери и миры, в которые они могли бы привести. Всё это так восхищало Мадригал.

Она проводила с Бримстоуном каждую свободную минуту своего времени. Ей потребовалось несколько лет, чтобы уговорить его, но в конце концов, Бримстоун сдался и взял её к себе в обучение (Мадригал стала его первой ученицей), и она больше гордилась тем, что Бримстоун доверял ей, нежели тем, что её захотел сам Тьяго.

— Ну, может быть тебе и правда следует спросить его, если не можешь решить как поступить. — Сказала Чиро.

— Я не собираюсь его ни о чем спрашивать, — раздраженно ответила Мадригал. — Как-нибудь сама разберусь.

— Разберешься? Бедняжка, всем бы твои проблемы. Не каждой, выпадает такой шанс. Мадригал, стать женой Тьяго, сменить кожу на шелк, а барак на дворец, жить в безопасности, быть любимой, обрести статус, родить детей и состариться…

Голос Чиро дрогнул, и Мадригал прекрасно знала, что её сестра собирается сказать дальше. И она не хотела этого слышать, и ей было ужасно стыдно. Её проблемы во все не казались таковыми, во всяком случае для Чиро, которая носила хамзасы.

Для Чиро, которая знала, что такое смерть.

Чиро поднесла руку к тому месту, где билось её сердечко, куда попала стрела серафима при осаде Каламет в прошлом году. И убила её.

— Мад, у тебя появился шанс состариться такой, какой ты была рождена. Некоторых из нас впереди ждет только смерть. Смерть, смерть и еще раз смерть.

Мадригал посмотрела на свои чистые ладони и сказала.

— Я знаю.

ГЛАВА 49 ЗУБЫ

Эта тайна была основой сопротивления химер, то, что изводило ангелов, не давая им спать по ночам, сводило их с ума и терзало души. Это был ответ, откуда появлялись загадочные полчища чудищ, которые, как ночной кошмар, всё прибывали и прибывали, и их количество никак не сокращалось, неважно скольких уже убили серафимы.

Когда в прошлом году при Каламет в Чиро попала стрела, Мадригал была рядом с ней. Она держала её за руку, пока та не умерла. Кровь пеной стекала по её острым собачьим зубам, а сама она брыкалась, пока, наконец, не затихла. Мадригал сделала именно то, чему её обучили, и то, что она проделывала уже сотню раз, но еще ни разу с близким другом.