Дочь Волдеморта

Юная вдова вовсе не знала, как вести себя с этой частью семейства покойного супруга. И если Люциуса она слепо слушала, как слушала его сына в период замужества, то как вести себя с Гермионой не ведала вовсе. А той было жаль бедную девочку, и она пыталась быть с нею добра, чем еще больше конфузила.

Но вот ребенка ее у Гермионы любить не выходило. Скорпиус — уменьшенная копия Драко Малфоя. Молодую женщину просто оторопь брала, когда она долго на него смотрела. К тому же Гринграссы на свой манер растили из мальчика что‑то невообразимое. Не нравилось Гермионе и то воспитание, которое хочет привить своему внуку Люциус — ведь она уже видела, что это «дало» в прошлый раз.

Но старший Малфой стоит на своем.

Он изначально считал Асторию не самым лучшим вариантом супруги для своего сына, ибо она была слишком глупа и слабохарактерна, но, с другой стороны, это могло бы лишить Драко многих проблем. Теперь, когда сына не стало, Люциус сильно опасался за единственного наследника своего рода, последнего Малфоя — ведь у Гермионы больше не может быть детей.

Потому он взял его воспитание под полный свой контроль, игнорируя все протесты и возмущение мистера Гринграсса, который, утопая в бешенстве, всё же опасается своего влиятельного свата и не смеет открыто ему перечить. Астория до полусмерти боится Люциуса, а Гринграссы предпочитают подчиняться: ведь он муж наследницы Темного Лорда.

Внешне Астория выглядела совсем ребенком: в свои двадцать пять лет она смотрелась восемнадцатилетней. Трогательные большие глаза, по–девичьи причесанные волосы и подрагивающие от волнения в присутствии Люциуса губки дополняли картину.

— Я… — пробормотала юная миссис Малфой в ответ на неожиданный выпад, — я не совсем понимаю, к чему Скорпи фехтование, — виновато выдавила она.

Люциус скривился от сокращения «Скорпи» и возвел глаза к потолку.

— Фехтование, моя дорогая, — негласный способ научить ребенка мастерски управляться с волшебной палочкой в то время, пока по закону ему еще не положено ее иметь.

— Оу… — только и смогла произнести девушка.

— Надеюсь, это всё?

— Да, мистер Малфой, — покорно заверила она, — мне кажется, всё идеально.

— Идеально! — передразнил Орест Гринграсс. — Как на свадьбе с дементором!

Возникшую неловкость сгладил домовой эльф Оз, степенно вошедший в гостиную из парадного коридора.

— Прибыли мистер и миссис Уоррингтон с детьми! — дождавшись паузы в разговоре, громко объявил он.

— Так проси их! — сердито рявкнул Люциус.

Гермиона вздохнула с облегчением: наконец‑то представление с подбором учителей для Скорпиуса прервалось на антракт. Вот уже более часа длилось это малоприятное действо, и, казалось, еще немного и мистер Гринграсс не выдержит.

А Люциусу определенно нравилось играть с ним! Ну что за паскудный характер?!

Впрочем, едва ли Гермиона могла особенно порадоваться появлению Дафны Уоррингтон в своем доме.

Оз посторонился и махнул пухленькой ручкой в сторону двери — она с легким шелестом распахнулась и гости прошествовали в гостиную, а эльф с негромким хлопком исчез.

Старшая сестра Астории отнюдь не походила на ребенка. Миссис Уоррингтон была типичной светской львицей своего времени. Четкая шаблонная красота, идеальные формы, идеальные взгляды, идеальные манеры; плюс: острый язычок и своеобразное выражение лица, свойственное почти всем дамам, сумевшим вписаться в «высший свет» Магической Великобритании начала XXI века — всегда будто чуть недовольное всем, что ее окружает, пренебрежительное и высокомерно–снисходительное.

Дафне, в отличие от младшей сестры, удалось успешно вырваться из‑под родительской опеки, занять положение в свете и полностью выдрессировать своего не слишком отягченного интеллектом супруга. Но она продолжала завидовать младшей сестре и ее чрезвычайно удачному, по мнению Дафны, браку. Подумать только, если бы в свое время родители не поторопились с ее собственным замужеством, сейчас, возможно, она сама была бы вдовой Драко Люциуса Малфоя и матерью единственного наследника знаменитого магического рода, породнившегося с самим Темным Лордом!

Астория не понимает и не заслуживает своего счастья!

Дафна всеми силами старалась держаться поближе к непутевой сестрице и людям, в окружение которых так жадно рвалась. К этому же стремился и Честер Уоррингтон, никогда доселе не могший и помыслить о подобных высотах.

Шкафоподобный верзила благодаря заботам и наущениям Дафны приобрел настоящий светский лоск и выглядел сейчас успешным бездумным ловеласом, любимчиком фортуны.

Насколько Гермиона знала, Чет содержал семью, пользуясь состоянием своего папеньки, щедро отписанным тем успешному и любимому чаду. Гарольд Уоррингтон промышлял продажей редких артефактов природного происхождения, добычу которых сейчас активно развивал и совершенствовал. Чет, кажется, в дела родителя не лез, зато с удовольствием пользовался деньгами последнего и «билетом в высший свет», доставшемся ему в комплекте с очаровательной супругой.