Дочь железного дракона

«Ей вспомнилась партия в крокет, игранная при лунном, мотыльковом свете на их неровно выгнутой лужайке, среди неуклюжей отцветшей сирени, в скаэочном царстве теней. С деревянных шаров и молотков давно облупилась краска, и железные воротца стояли мрачно, как тюремные виселицы. Игра была яростна и причудлива, воздух наполняли смешки, волыночное гудение самозабвенного экстаза, угрозы, крики восторга и громогласного насмешливого торжества. Ариана, захваченная упоением борьбы, была поражена своей ненасытностью, остальные играли неровно, двигаясь зигзагами, как летучие мыши, то застревали в кустах, то освобождались и со стуком подавали трудный шар, то вдруг проводили шар с неестественной грацией через ворота, которые должны бы быть неприступны, как радуга в небе. Ариана играла продуманно, сдерживая себя. Её рахвевающаяся муслиновая юбка разодралась, зацепившись за розовый куст, куда она влезла, осуществляя хитрый план, и остальным пришлось сообща её отцеплять».

Одно из двух: либо вы считаете, что есть что-то великолепное в таком описании партии в крокет, либо нет, и если нет, то я не думаю, что вы одолеете хотя бы первую главу. И тем более действительно труден пассаж, в котором исчезает Сильвия. Это книга, где сны, воспоминания, желания и реальность не имеют четких границ, они просто области сложно устроенного континуума, в витках которого можно в минуту рассеянности заблудиться. Переход на другой уровень может произойти внутри фразы, и честность заставляет меня признать, что были моменты, поздно ночью, когда я чувствовал, что меня пригласили сбросить туфли и поплясать среди колючих зарослей.

Но трудный стиль, как давно было замечено, сам себя защищает. Он отпугивает трусливых. Что бы ни писали обозреватели и критики, но те, кто вообще дочитал «Адриана Седьмого» Фредерика Ролфа, или «Трех Вогов» Александра Теру, или «Босоногий в голове» Брайана Олдисса, — ничего, кроме восхищения, не испытали. «Лунный свет» — особенная книга, так она задумана, и долго ещё, долгими ночами будущего столетия, будет она восхищать любителей.

«Лунный свет» был без сомнения самой влиятельной фэнтези минувшего десятилетия по той простой причине, что эта книга пробудила честолюбие множества фэнтезистов нового поколения. Целый год, после того как она вышла, в писательских кругах не утихал гул удивления. Неизвестный автор в первой же своей книге создал заново тему, стиль и язык, заботясь не о месте на рынке, но об удовлетворении собственных внутренних демонов. Естественно, многие молчаливо спросили, себя: если она могла это сделать, то почему не я? Почему не я?

А в самом деле!.. Почему не я?

⠀⠀ ⠀⠀

Взбунтовавшаяся команда выскакивает на палубу. Все они возмущены: я не назвал их любимых книг. Один кричит: где «Фарфоровая голубка» Делии Шерман? Другому подавай «Одержимость» А. С. Байатт. Третий требует «Дракона для услуг» Джона М. Форда. Четвертому надо что-нибудь — неважно что — Тима Пауэрса. Бушуют поклонники Джоя Чанта, Пола Андерсона, Андре Нортон, Грегори Фроста, Сьюзен Купер, Ли Брэккет, Флетчера Пратта… И все как один негодуют, что я пропустил Л. Спрэга де Кампа.

И бесполезно говорить, что «Фарфоровая голубка» — историческая фэнтези и что историческая фэнтези сейчас на подъеме и о ней можно писать и писать множество таких статей, как эта. Что книга Байатт на самом деле не фэнтези, а, в соответствии с её собственным подзаголовком, любовный роман и в этом качестве ближе к творениям сестер Бронте, чем к земноморской тетралогии Урсулы Ле Гуин. Что оригинальности и таланта мало, чтобы попасть в этот обзор, нужно ещё и везение. Что составление списка островов — задача многотрудная и, коли боги захотят, нескончаемая.