Дочери без матерей. Как пережить утрату

Такие женщины редко заводят детей. Они сомневаются в своей способности любить и воспитывать ребенка или боятся, что повторят то же родительское поведение, с которым столкнулись в детстве. Но те женщины, которые все же решили стать матерями, обнаруживают, что после первой волны материнской любви к ребенку прошлое раскрывается неожиданным образом.

40-летняя Шелли воспитывает двух маленьких дочерей. Она описывает свою мать как «совершенно незаботливую, очень властную женщину, которая проявляла любовь, пытаясь слепить из меня дочь по своему образцу и не давая возможности самовыразиться». Отец почти не принимал участия в воспитании. Будучи долгожданной дочерью в семье с двумя старшими сыновьями, Шелли росла с ощущением, что она должна стать копией матери и что ей никогда не позволят быть собой. Она часто конфликтовала с матерью, пока та не умерла от рака, когда Шелли было 23 года. Последующие 10 лет Шелли строила карьеру и встречалась с несколькими мужчинами, которые не давали ей эмоционального тепла или честного общения, в котором она так нуждалась.

Когда ей было около 35 лет, Шелли начала посещать психолога и вскоре познакомилась с мужчиной, ставшим ее мужем. В 37 лет Шелли родила первую дочь. Спустя неделю после родов она испытала ощущение, которое по-прежнему доводит ее до слез, когда она рассказывает о нем.

«У моей дочки были колики, – вспоминает Шелли. – Она все время плакала. Первые пару недель я была в депрессии и постоянно думала: “Что я сделала? Это худшее в моей жизни. Это ужасно”. Я никогда не забуду то время – моей дочке была всего неделя, и она постоянно кричала. Наконец я поговорила с людьми и поняла, что с коликами ничего не сделать. С дочкой все было в порядке, она просто не хотела есть. Мне нужно было держать ее на руках, и все. Поэтому я садилась и брала ее на руки. Разумеется, я еще не знала свою дочь – ей была всего неделя. Я ничего не знала о ней, но чувствовала, как сильно люблю ее и хочу держать на руках, чтобы ей стало лучше. А потом я внезапно поняла, что моя мама тоже когда-то была таким человеком. Она тоже держала на руках недельного младенца. Она была человеком и не была психически больной. Я поняла, что она тоже любила меня, потому что любовь к дочери пришла неожиданно. Я просто поняла, что люблю свою дочь, и в тот момент расплакалась. Я держала Софи на руках и плакала. Впервые за 37 лет подумала: “Наверное, моя мать любила меня. Она просто не могла не любить. Любовь – это не выбор”».

Шелли поняла, что ее мать не просто контролировала и критиковала ее в детстве, а была обычной женщиной, которая не умела выражать свою любовь. В тот момент Шелли поняла, что она была не ужасной дочерью, которая все делала неправильно, а обычным ребенком, как и ее дочь, и заслуживала материнской любви. В тот момент Шелли оплакала ребенка, который никогда не чувствовал материнской любви, мать, которая не знала, как выразить свои чувства, и отношения, которые у них не сложились.

Эффект поколений

Тысячи американских детей проявляют черты детей, у которых нет матери, хотя их матери живы. Почему? Потому что их воспитывают женщины, когда-то лишившиеся матерей. Когда ранняя утрата проникает в зарождающуюся личность ребенка, навыки выживания, формирующиеся в это время, становятся навыками, которые ребенок применяет к более поздним задачам, в том числе к воспитанию детей. Женщины без матерей, как и другие женщины, нередко копируют поведение родителей. Вот почему их дети могут извлечь пользу или серьезно пострадать из-за смерти бабушки, которую они никогда не знали. В свою очередь эти дети, скорее всего, будут воспитывать своих детей схожим образом. 46-летняя Эмма знает, что это возможно. По ее словам, четыре поколения женщин в ее семье до сих пор ощущают последствия смерти бабушки, которая случилась более 70 лет назад.

Эмма: обрывание цикла

Матери Эммы было всего три года, когда ее мать умерла во время вторых родов. Или ей было четыре? Эмма не знает точно. Ее мать редко говорит о своей утрате, Эмма не знает подробностей. Она лишь знает, что мать жила с разными людьми в детстве и что ее воспитывали родственники и друзья. Когда Эмма вспоминает свое детство, она почти не помнит разговоров с матерью. Скорее ее детство можно назвать активным.

«Родители всегда призывали нас что-то делать, путешествовать и добиваться успехов, – рассказывает Эмма. – Со стороны казалось, что я и моя сестра очень амбициозны. Мы всегда были чем-то заняты. И моя мать тоже. Она работала учительницей и постоянно подрабатывала волонтером. Все считали ее чудесной женщиной. Но теперь я понимаю, что она старалась занять себя, чтобы избежать своих чувств».