Дочери без матерей. Как пережить утрату

53-летняя Кэролайн до сих пор ежедневно думает о матери. Ей было 11 лет, когда мамы не стало. Но мать, которую мысленно представляет Кэролайн, – родом из детства, когда она готовила завтрак для всех и пела с дочерьми. Хотя Кэролайн воспитывает своих детей, она говорит, что при знакомстве с заботливым человеком ей нравится ощущать заботу. Когда я брала у нее интервью для этой книги, она только что вернулась от отца и его третьей жены. Эта женщина проявляет о Кэролайн заботу, в которой та нуждается сейчас, через 42 года после смерти мамы.

Сегодня, пока ехала домой, я думала о том, как сильно люблю свою новую маму. Она приготовила обед в дорогу, потому что у меня не будет времени поесть. Я вынула контейнер из сумки. В нем был запеченный сельдерей с сыром и чудесный сэндвич с майонезом, который я обожаю, а еще со шпинатом вместо салата латука. Мама хорошо знает меня. А еще она положила две большие красивые салфетки и пластиковый контейнер с мокрым бумажным полотенцем, чтобы вытереть руки, потому что я не смогу помыть их в машине. Еще я нашла чудесное домашнее печенье – не три, а целых восемь штук. Это прекрасно. Я забочусь о других людях, но никто не заботился так обо мне. Теперь это делает моя новая мама. Если ты потерял родную мать, это не значит, что тебе больше не нужна материнская забота. Мне 53 года, обо мне заботится 75-летняя женщина, с которой я знакома всего два года. И мне это нравится.

Дети и утрата: попытки бороться, попытки расти

Когда мать умирает, дочь, сколько бы лет ей ни было, сталкивается с переменами и печалью. Психологические защитные механизмы, которые формируются у ребенка, более примитивны и уязвимы, чем механизмы взрослого человека. Если взрослый использует когнитивную и эмоциональную зрелость, чтобы пережить утрату, ребенок обычно скатывается в более раннее поведение, уходит в воображение, отождествляет себя с мамой или начинает серьезно вредить себе.

Вымещение. Обычно ребенок не в силах вынести в одиночку эмоциональную боль после смерти матери. Скорбящие дети нередко держат чувства внутри. Они отказываются обсуждать печальное событие, притворяются, что ничего не произошло, и не разрешают себе прочувствовать боль напрямую. Наблюдая за брошенными детьми во время Второй мировой войны, Анна Фрейд обратила внимание, что они часто вымещали свои переживания и чувство одиночества на умерших матерях. «Я должен позвонить мамочке. Ей очень одиноко», – вот общее желание всех детей, тосковавших по маме.

Другие позволяют себе горевать лишь на расстоянии. 32-летняя Хиллари говорит, что не плакала в шесть лет, когда ее мать умерла, но через пять месяцев она едва не пережила тяжелый срыв, когда умер ее хомяк. Хиллари прятала чувства, вызванные смертью матери, глубоко внутри, пока спустя несколько месяцев постороннее событие не вытащило их на поверхность. У кого-то этот процесс занимает годы.

Перенос. Взрослый человек, потерявший спутника жизни, сможет какое-то время прожить без близких отношений с другим человеком, а ребенок, лишившийся родителя, не может жить в одиночестве без серьезных эмоциональных последствий. Он остается на «необитаемой земле привязанности», как ее называла Анна Фрейд. Ребенок изолирован и оторван от всех, у него нарушается способность вступать в отношения с другими. Вместо отделения от умершей матери девочка может попытаться быстро перенести чувства зависимости, потребности и ожидания на любого взрослого. Им может оказаться отец, старший брат или сестра, близкий родственник, учитель, соседка или психолог. В подростковом периоде туже роль выполняет молодой человек или лучшая подруга. Перенос полезен, если ребенок слишком мал, чтобы оторвать свои эмоции от умершего родителя, но если позже он не отделится от образа матери, чтобы оплакать потерю, продолжит искать маму в людях, которые ее заменят.