Догматика без догматизма

Представим себе, что некий прежде близкий вам человек сильно провинился перед вами, и отношения оказались полностью разорваны. Вы оба сильно страдаете от этого. В конце концов вы этого человека прощаете и желаете восстановить когда-то столь добрые и столь важные для вас обоих отношения. И вот, вы встречаете его на улице и сообщаете ему о своем прощении. Он может принять его, и тогда ваши отношения восстановятся (пусть и не так легко, пусть не сразу), и вы вновь будете наслаждаться общением друг с другом. Либо он не поверит вам, не поверит в искренность вашего прощения. Тогда он уйдет и не сможет вкусить той радости, которую ему принесло бы восстановленное общение между вами. Реальность вашего прощения его поведение не отменяет. Свое слово вы обратно не забираете. У этого человека по-прежнему сохраняется возможность в любой момент принять его. Но пока он этого не сделал, наслаждение и радость от общения с вами остаются ему недоступными. Обратите внимание, это наслаждение и эта радость – не награда за принятие прощения! Они автоматически следуют из него, являются его содержанием.

Примерно так же дело обстоит и в наших отношениях с Богом. Спасение, понятое правильно, является нашей внутренней реальностью, а не наградой за веру. Бог объявляет о своем прощении. Это прощение «объективно», совершенно независимо от нашей воли, нашего желания, нашей готовности или неготовности принять его. С Его стороны между нами больше нет никаких препятствий. Вопрос лишь в нашей реакции. Опять же, неверно было бы утверждать, что если мы это прощение не примем, Бог накажет нас за это, лишив спасения! Бог нас простил, принял и спас раз и навсегда. Если мы это прощение не примем, мы просто не сможем им наслаждаться, вот и все.

Итак, наше спасение – внутри нас. В чем же оно состоит?

На этот вопрос можно ответить очень просто: оно состоит в доверии. Спасение, состояние исцеленности наступает, когда человек вновь обретает разрушенное грехом и стремлением к самоутверждению доверие. Это значит, что человек доверяется тому, что он сам, его жизнь имеют смысл, ценны, важны, причем бесконечно ценны и важны – даже если жизнь кажется неудавшейся, если в ней все идет не так, как надо. Даже простое человеческое счастье состоит в том, чтобы довериться кому-то: счастлив тот, у кого есть друг, на кого во всех обстоятельствах можно безусловно положиться, доверить себя ему. Быть спасенным означает доверить свою жизнь, какой бы она ни была, вечности. Жить с сознанием того, что ты и каждая минута твоей жизни (даже если все кажется бессмысленным, абсурдным) не напрасны, бесконечно драгоценны, являются штрихами на полотне вечности, – это и значит: быть спасенным. Собственно, все, что происходит в христианстве, – чему в нем учат, что проповедуют, все ритуальные действия, которые в нем совершаются, – имеет своей целью достижение человеком этого состояния.

Понятно, что оно никогда не будет полным и совершенным. Оно остается фрагментарным. Мы являемся грешниками и праведниками одновременно. Мы по-прежнему будем стремиться к самоутверждению – даже вопреки тому доверию, которое мы обрели. Это доверие будет снова и снова подрываться, разрушаться обстоятельствами нашей жизни, сомнениями в Боге. Но в каждом осколке разбитой голограммы сохраняется все изображение, а в каждой капле отражается все небо. Поэтому в каждом, даже самом робком порыве доверия – будет содержаться наше спасение целиком.