Догоняя рассвет

Он ринулся на Амари в слепом бешенстве, обнажив на ходу кинжал. С молниеносной реакцией Амари отразила его выпад, и с лязгом металла влюбленные скрестили лезвия, напирая друг на друга. Лирой отступил первым, уходя в сторону, и отвел клинок, метя Амари в бок. Широким взмахом руки, она звонко отбила удар, и в повороте двинула своего противника кулаком по лицу. Мощный хук болезненно сотряс голову Лироя, на миг повергнув в грузный туман; Амари воспользовалась мгновением, чтобы пуститься в бегство.

Придя в себя, Лирой выбежал в погоню. Сейчас и никогда иначе они должны были решить судьбу Иристэда чьей бы то ни было гибелью. Амари ловко зацепилась за навес винного погреба, подняла себя на руках и перескочила на крышу примыкающего дома. Не менее шустро Лирой взмыл следом, не выпуская из внимания удаляющуюся фигуру. Он был одержим преследованием, как зверь, почувствовавший скорую добычу, и гнался за Амари по крышам в жажде выйти из их противостояния победителем.

Амари залезала все выше. Достигнув городской часовни, она взбиралась по архитектурным пристройкам и служебным помещениям, пока не нырнула в широкое окно. Лестница, оказавшаяся внутри, завела их на башню с крестом, обогнув который, Амари приземлилась на крышу с крутыми наклонами. Установленные на часовне скульптуры ангелов стали свидетелями ее безвыходного положения: дальше Амари бежать было некуда. Порывисто обернувшись, она схлестнулась взглядом с черными глазами Лироя. Он чувствовал страх, видел охваченное паникой лицо.

Темная сущность торжествовала над бессилием жертвы.

Удерживая равновесие между крутыми скатами, Амари приняла позу боевой готовности. Лирой не сомневался, что она не сдастся без борьбы, и, обрадованный собственной проницательности, приготовился завязать самый впечатляющий и опасный бой в своей жизни.

Он атаковал первым, принудив Амари защищаться. Она умело парировала его выпады, не забывая об осторожности движений, — любой неверный шаг, любая допущенная ошибка в этом четко выверенном танце могли спустить их с высоты вниз. Яростным натиском Лирой приближал Амари к краю. Девушка отразила его атаку сбоку, и попыталась размашистым росчерком клинка задеть Лироя, но тот прытко отскочил, чудом сохранив устойчивость на узком коньке между скатами кровли. Лирой занес над Амари кинжал, заставив ее откинуться корпусом назад, уклоняясь, и тут-то равновесие подвело девушку.

В пылу горячего сражения, она не отдавала себе отчета в том, что стояла на конце крыши; тело Амари неожиданно для нее самой повело назад, в пропасть. Видя, что она вот-вот рухнет вниз, внутри Лироя пробудилось нечто подавленное им, всколыхнувшее в сердце ледяной ужас. Он рванул вперед, в воздухе хватая падающую Амари за руку.

Беспомощно повиснув над землей, она взволнованно смотрела ему в лицо, будто собираясь сказать что-то важное. Держа Амари в случайном и крайне неудобном положении, голову Лироя все ярче посещали проблески рассудка, — стремление повергнуть врага все отчетливей замещалось неосознанным страхом.

— Я победил, — чернота его склер расползлась, являя чистую голубизну радужек.

— Впечатляет, — прошептала Амари. В ее раскрытых от испуга глазах сверкали слезы… сожаления?

Лирой попытался подтянуть девушку на крышу, как вдруг ладонь Амари предательски выскользнула из его руки, и этот внезапный разрыв обдал тело холодом с головы до пят.

Сердце остановилось раньше, чем Лирой успел осознать: Амари сорвалась с высоты, не дающей вторых шансов. Белея в ужасе, он оторопело слушал мертвую тишину и не видел перед собой ничего, кроме пустого пространства.

Мраморные лики ангелов, казалось, неподвижно скорбели в унисон стенающему воплю души.

Глава 18 На пути к возвышению

Смерть — таинственный гость,

Который приходит без стука.

Он двойственный, серый, и вправду непрост,

Но неизбежна разлука.

Ни враг, ни учитель, а лишь проводник

В загадочный мир, где все ново,

Но прежде, открыв этот темный тайник,

Оставь свое веское слово.

— Он пытался убить ее? — приглушенно спросила Изабель, не нарушая вязкой тишины, окутавшей дворец.

Клайд, уже продолжительное время безмолвно прислоненный спиной к комнате Амари, вышел из раздумий и кивнул.

То ли магическое чутье, то ли сам бог в награду за верность привели Клайда в часовню, но неоспоримым оставалось одно: он появился там как нельзя кстати. Вернувшись в Иристэд, Клайд первым делом ощутил острую надобность вымолить себе прощение у Всевышнего, ведь чувство вины за то, что несчастный раб его пастор Моретт готов был поддаться искушению и взять на себя роль вершителя судеб, не покидало, хоть и затихало порой. Уходя из часовни, Клайд услышал звон яростного пения клинков над городом, и, возбужденный тревожным опасением, поднял голову в тот самый миг, когда Амари слетела с крыши вниз.