Догоните Иноходцева!

Ребята оглянулись: подоконники в кабинете биологии напоминали настоящие джунгли. Здоровенный фикус бенджамина тянул к стеклу глянцевые волнистые листочки, фиалки скромно сидели в маленьких горшках между более крупными собратьями, восковой плющ цеплялся за высокую бамбуковую стойку, а декабрист вовсю цвёл. Ещё были кофейное дерево, монстера, каланхоэ, олива, инжир, мурайя, алоэ, толстянка, мандарин, кактусы и много других больших и малых зелёных обитателей.

— А куда их девать? — удивился Валя.

— Говорят, куда хотите.

— Хорошее место посоветовали, нечего сказать…

— Но ведь это — кабинет биологии, тут должно быть что-то живое…

— К черепашке претензий пока нет, — грустно улыбнулась Елена Анатольевна.

Черепашка Глаша деловито жевала листья салата в своём террариуме.

— А почему всё так внезапно-то — в середине учебного года, зимой? — спросил Лёва.

— Проверка, говорят, будет. Мы каждый год от них отбиваемся как-то, а сейчас совсем прижимают.

— А в прошлые годы что было?

— Года три назад придумали, что растения на окнах должны быть не выше пятнадцати сантиметров. Иначе они вроде как детям солнечный свет загораживают. Мы круглый год с искусственным освещением занимаемся, никто ничего не загораживает, но кому это докажешь… И потом — есть же крупные растения, мне их что, под корень обрезать? Я тогда сдвинула все цветы на один подоконник в три ряда, а что не уместилось — на шкафы.

— И как?

— Прокатило. Но потом пришёл новый заместитель по безопасности и сказал, что растения мешают эвакуации в случае пожара. Ага, на третьем этаже. Тогда пришлось их все на отдельную парту ставить, чтобы на подоконниках ничего не было. Тоже обошлось.

— Ну вот, — оптимистично кивнул Валя.

— А в прошлом году вдруг начали искать ядовитые растения, которые дети могли бы нечаянно съесть. Как будто ученики в пятом классе тащат в рот всё подряд, — продолжала Елена Анатольевна. — Я спрашиваю, список таких растений есть? А они мне: «Гугл знает». Да если верить гуглу, то некоторые растения вообще способны по ночам человеческую кровь пить… А может быть, я мухоморы на подоконнике выращиваю?

Валька представил на подоконниках кабинета биологии мухоморы, рядом аквариум с пиявками, под потолком связки сушёных трав.

«Эх, — подумал он, — такая биология была бы намного интереснее! Это вам не клетки лука в тетради рисовать».

— И что? — спросил Лёвка.

— По счастью, у меня ядовитых растений не оказалось. Правда, на монстеру комиссия смотрела с некоторым подозрением. Я вообще сомневаюсь, что кто-нибудь из проверяющих фуксию от физалиса отличает.

Валя опять с умным видом кивнул, хотя сам ни фуксию, ни физалис представить себе не мог.

— А теперь в чём проблема? — спросил Лёвка.

— В антисанитарии. Оказывается, растения в классе — это грязь и рассадник инфекции. Хотя я подоконники регулярно протираю.

— Да ладно… А на улице? Там тоже грязь и рассадник? — удивился Валя.

— Не знаю. Но с таким подходом у нас скоро вообще ничего живого не останется — один асфальт. С трудом сдерживаюсь, чтобы не начать верить в рептилоидов.

Лёвка глянул на часы. Вот-вот должен прозвенеть звонок на математику. Да и за дверями кабинета биологии слышался гомон очередного класса.

— Нам бежать пора, — сказал Лёвка, — но мы что-нибудь придумаем.

И друзья рванули на математику.

— А я-то надеялся, что у взрослых нет всяких глупых проблем… — на бегу говорил Валя.

— Для Елены Анатольевны проблема совсем не глупая, — отозвался Лёва.

— По сути — чего они к ней привязались? Прямо как мама ко мне, чтобы я свою постель убирал. Да кому она мешает, моя постель?

— Постель, по правде, убирать всё-таки надо. Но тут совсем другое. Слушай, сегодня же классный час, давай поговорим с ребятами, вместе что-нибудь придумаем.

— Например, что? Всем классом переносить цветы в тот кабинет, в котором проверка уже прошла? — спросил Валя.

Лёвка представил, как пятиклассники, словно маленькие муравьи с большими зелёными листиками, бегут с горшками по одной лестнице, а в это время по другой поднимается страшная проверка. А что, если они вдруг встретятся?

— Нет, это не прокатит.

На классном часе речь шла о безопасности на замёрзших и не очень замерзших водоёмах. Лёвка видел, что Елена Анатольевна всё так же погружена в свои мысли, хотя и рассказывает совсем о другом. Собственно, про эту безопасность они каждый год выслушивают лекции от учителей.

Лёвка не любил привлекать к себе внимание. Терпеть не мог отвечать у доски, но это была вынужденная необходимость. Вот и сейчас он никак не мог решиться. Уже пол-урока прошло, а он всё хмурился и только сердито сопел. Возле него на подоконнике цвёл декабрист. Цвёл себе и не подозревал, какая опасность над ним нависла. А у фикуса, невзирая на середину зимы, появились маленькие зелёные листочки. Где-то в глубине этих джунглей нет-нет да тихо стрекотал заблудший сверчок. Лёвка зажмурился и поднял руку.

— Да, Иноходцев, — послышался голос учительницы.