Догоните Иноходцева!

— Раз-два-три. Не болтать! — тут же среагировала Виолетта Максимовна. — Раз-два-три. Мягче движения, плавнее. Раз-два-три. Вы не на параде. Раз-два-три. Спинки держим. Раз-два-три. Стоп.

Наконец-то.

— Коробейников, Перегудина, Красухина, Варенникова, Шафранов, Березина, Ветров и Иноходцев остаются. Остальные — садитесь.

С громким вздохом облегчения класс упал на скамейки. И только восемь избранных испуганно озирались по сторонам.

— Встаньте подальше друг от друга, — Виолетта Максимовна развела их по залу. — Показываю новое движение. Вот так, хорошо. А теперь встаём в пары. Шафранов — Перегудина, Коробейников — Варенникова, Ветров — Березина, Иноходцев — Красухина.

— Что?! — прошипела Лина Красухина. — Я с Иноходцевым танцевать не буду, он мне все ноги отдавит!

— А с кем ты хочешь? — спросила Виолетта Максимовна.

— С Шафрановым.

Костя Шафранов, высокий и подтянутый брюнет с тонким профилем, довольно улыбнулся. Все знают, что он занимается лёгкой атлетикой.

— Нет, Шафранов с Перегудиной, — задумчиво сказала учительница. — Давай лучше к Ветрову. А Березина — к Иноходцеву.

— К Ве-е-етрову? — разочарованно протянула Красухина.

У Вали Ветрова тоже вытянулось лицо, но пришлось смириться.

— Да. Встаём в пары. Всё, поехали.

Вот так Лёвка и Валя оказались в числе танцоров. Они и сами не ожидали такого поворота, потому что танцевали впервые в жизни. Выступать предстояло на празднике Восьмого марта, а это уже через две недели.

На следующий день все пришли на первую репетицию в актовом зале. Лёвка осторожно взял тонкую Дашину кисть в одну руку, а другую положил ей на талию, как показала Виолетта Максимовна. И сразу же запутался, позабыв, какой ногой куда шагать. Пришлось вернуться в исходную позицию и начать сначала. Ладони предательски вспотели, но не вытирать же их посреди танца. Виолетта Максимовна методично считала своё: «Раз-два-три, раз-два-три…» — однако сердце всё равно колотилось не в такт, словно Лёвка не танцевал, а бежал от Генки Волочаева с полным портфелем учебников, хлопающим по спине. Он старался не смотреть на Дашу и думать только о шагах.

«Прямо, налево, приставить, назад, направо, приставить, прямо, налево, приставить… — крутилось в его голове, словно заевшая пластинка. — Не столкнуться с Шафрановым… Прямо, налево… не задеть стулья…»

— Лёв, а ты математику сделал? — вдруг спросила Даша.

— Что? — не понял Лёвка.

— В задаче про каменщиков сколько кирпичей получилось?

— Каких каменщиков?

Лёвка остановился, и на него тут же налетел Коробейников.

— Ты чего встал? — возмутился он.

— А ты чего не смотришь, куда танцуешь? — буркнул Лёвка. — Ладно, сейчас, сейчас…

Лёвка подхватил Дашу и широкими шагами попытался нагнать оторвавшегося Шафранова с Перегудиной.

— Эй! Я так не попадаю! — возмутилась Даша. — Ты чего так размахался? То тормозишь, то летишь непонятно куда…

— А кто мне тут задачки про каменщиков подкидывает? — Лёвка с трудом, но поймал противный вальсирующий ритм.

— Каких каменщиков? А, этих… Ну так вот, я про математику. Задача про пятерых каменщиков. У тебя кирпичи с ответом сошлись?

— Какие ещё кирпичи, Даш? Я танцую, мне не до кирпичей.

— Танцуешь ты ногами, а кирпичи — в голове.

— Это у тебя кирпичи в голове! Или ещё что-нибудь… Лучше помолчи.

— Ну, как скажешь… Просто, когда танцуют и молчат, это же как-то странно, нет?

— Вовсе не странно.

— У тебя такое лицо, когда ты молчишь…

— Я не молчу, я шаги повторяю.

— Вот. А я про эти кирпичи думаю… Мне по математике пятёрка нужна…

— Зачем?

— Велик обещали купить, если за год пятёрку выведут.

Лёвка подумал, что ему почему-то за хорошие оценки ничего не обещают. И снова случайно остановился.

— Да Лёв, ты спишь там, что ли?! — возмутился вновь налетевший на него Коробейников.

— Он не спит, он думает! — ответила Даша.

— Даша, замолчи, пожалуйста, — сказал Лёвка.

— Как скажешь. Вот Красухина, между прочим…

— Молчи.

— Ладно. Просто ты танцевать не умеешь.

— Не умею, — согласился Лёвка. — И ты не умеешь.

— Я уже танцевала, между прочим, даже два раза, — похвасталась Даша.

— Ты молча не умеешь.

— Ну и… ну и ладно…

Даша насупилась и замолчала. Остаток репетиции прошёл без приключений.

Когда Лёвка и Валя шли домой, Лёвка спросил:

— С тобой Красухина на танцах разговаривает?

— Пыталась, — вздохнул Валя.

— И что?

— А я ей не отвечаю, и она прекращает.

— Да? А вот я не могу так игнорировать…

— Ты забыл, у меня сестра мелкая. С нею и не тому научишься, — заявил Валя.

— А я с Дашей чуть не поругался, — признался Лёва.

— Ну и что?

— Я же не хотел с нею ругаться. А она пристала со своими каменщиками.

— Что?

— Про домашку спрашивала.

— Нашла время… — пожал плечами Валя. — А что там, кстати, с каменщиками случилось?

— Понятия не имею. Я домашку по математике ещё не начинал. Но вот танцами эти каменщики точно не занимались.

На следующей репетиции Даша очень старалась не разговаривать, и иногда у неё получалось.

Вдруг они услышали возмущённый голос Аллы Перегудиной:

— Ты снова мне на ногу наступил!

— Я же не видел, — оправдывался Костя Шафранов. — А ты убирай свои ноги шустрее.