Договор

Саммер Ленц Договор

Сам я из гномов чичимека, или по-старому — уза. В нашем клане, чтобы жениться, гном должен преподнести невесте необычный подарок. Некоторые предпочитают невероятной формы и размеров самородки, иные в совершенстве осваивают какое-либо ремесло. И то, и другое трудно и долго, но вполне достижимо. А я, выпускник горной академии, решил преподнести избраннице новое месторождение.

Я мотался по пустыне с теодолитом, киркой, лопатой и мешком для образцов каждый свой выходной, возвращался под утро, накануне смены, весь в пыли и колючках, с десятком килограммов пустой породы в мешке. Никто не верил в мой успех, соперники обивали порог моей невесты, да и сама она уже сомневалась в моих способностях, и поговаривала, что выберет другого. Но я не сдавался. Всё дальше и дальше углублялся я в пустыню, пока однажды утром не оказался километрах в десяти от нашего прииска.

Я впервые возвращался в хорошем настроении: в мешке моём лежали кварц, пирит, турмалин и письменный теллур. Возможно, месторождение, которое я нашёл, было не самое богатое, но стараться там можно, это я чувствовал. Мне не терпелось вернуться домой и похвастаться.

Сначала я не сильно беспокоился. Подумаешь, беспечно рассуждал я, это же Гуанахуато, здесь полно людей и машин, и жизнь не останавливается даже днём. Жизнь бок о бок с людьми отучила нас, гномов, постоянно держать ухо востро, мы забыли, что мы Народ Ночи. Так что я рискнул двинуть домой при солнечном свете. И едва не поплатился за своё легкомыслие жизнью.

Я срезал путь через заросли огромных, в человеческий рост, опунций. Окажись я в таком или в похожем кактусовом лесу безлунной ночью, наверняка бы навыдумывал себе всякого: мол, давным-давно, ещё в доколумбовы времена, здесь могли проживать мои предки, или их ближайшие родичи. Однако в тот момент я на такие возвышенные темы не думал, меня уже начинала мучить жажда, и я остановился у ближайшего кактуса, чтобы сорвать один из фиолетово-красных плодов, рвущихся из мясистых зелёных листьев, словно прыщи. На гномьем наречии они зовутся ночтли.

Людям эти ягоды размером с картофелину голыми руками срывать не рекомендуется: колючки проникают под кожу и неприятно зудят, а вот гномам с их дублёной мозолистой шкурой никакие колючки не страшны. Я схватил первый попавшийся плод и что есть сил крутанул против часовой стрелки — так они легче всего отделяются от листа. Но не тут-то было. Плод не оторвался, а опунция внезапно взвыла страшным голосом, выросла в два раза, и я понял, что едва не оторвал бородавку от задницы кактусового тролля.

В отличие от обычного тролля, который боится солнца и каменеет от его лучей, кактусовый тролль активен только днём. Весь зелёный и в колючках, он слоняется по пустыне вдали от оживлённых трасс, но с голодухи может подобраться и к человеческому жилью. В лунную ночь, или пасмурным днём кактусовый тролль медлителен, и охотится только из засады, а в новолуние и вовсе превращается в термитник, но стоит первым лучам солнца коснуться окаменелой шкуры, кактусовый тролль оживает и вновь становится быстрым и смертоносным.

По счастью, эти сильные и злобные твари подслеповаты, не слишком умны и крайне редко оставляют потомство. Жрут они всё, что дышит, причём полностью — с костями, потрохами, штанами, ботинками и инструментом. Если что в тролля попадёт, то не выйдет из него, они ведь и не гадят никогда. Но и у таких неразборчивых в еде троглодитов есть излюбленные блюда. Это мы, кактусовые гномы.

Зная повадки наших врагов, мы превосходно маскируемся и испокон веков предпочитаем работать ночью. Можно, конечно, построить пару-тройку нефтеперерабатывающих заводов, и отпугивать чудовищ бензиновым выхлопом, но гномы, как и тролли, тоже не любят углеводороды. Потому большинство из нас продолжает по старинке добывать драгоценные металлы и самоцветы.

До сих пор я о троллях только слышал, и видел лишь на картинках, довольно приблизительных, стоит признать. Так уж случилось, что никто до сих пор не умудрился заснять чудовище, а все картинки рисовались людьми на основе сбивчивых рассказов выживших гномов. Людям, конечно, смешно, что весь наш народ свято чтит табу на рисование всего плохого, но что поделаешь, легенда гласит, будто тролль появился из кактуса не сам по себе. Некогда гном-художник, переев забродивших ночтли, пририсовал кактусу глаза и огромную зубастую пасть, а изображение возьми да и оживи. Мы не рисуем так же гремучих гремлинов, огненных змеев и гарпий, хотя последние — это выдумки Старого Света, и никто из кактусовых гномов в них толком не верит.

Я тоже не хотел разглядывать тролля. Бросив инструмент и мешок с образцами, я метнулся в ближайшие заросли кактусов, всей душой надеясь, что это не напарник моего случайного знакомца. Говорили, будто тролли ходят парами, и будто это не просто товарищи по охоте, а муж да жена. По счастью, я угодил точнёхонько в центр молодой, едва начавшей плодоносить опунции, где мгновенно притворился одним из её листов.