Договорились

Но сперва стоило разобраться с Зайкиным. Он написал ей в мессенджере, пока она разговаривала с сестрой: «Кариша! Она вынудила пригласить ее в кино! Спаси меня!».

– Ты – идиот, Зайкин! – прокричала Карина в трубку, не дожидаясь приветствий.

– Почему я-то сразу?! – раздался виноватый голос. – Она меня реально вынудила! Ты же сама мне сказала не портить ей сказку. Я, как мог, строил из себя дурака, который вообще намеков не понимает. Она потом просто в лоб спросила. Не мог же я признаться во всем. Ты бы меня точно прибила. Что мне оставалось делать?

– Агкх!!!

Девушка взревела, как Кинг-Конг, вскинув лицо к потолку. Казалось, ярости хватило бы на весь город, чтобы смести его до основания.

– Как ты бесишь! Ничего нормально сделать не можешь! Нормально вообще не про тебя!

– А на что ты рассчитывала? – его голос вдруг зазвучал холодно. – Ты сама сделала все, чтобы она в меня влюбилась.

Совесть повторяла его слова эхом в сознании. Гнев тут же прошел, сменившись обреченным разочарованием. Без сил Карина повалилась на диван и уставилась в желтый потолок.

– Она в тебя не влюбилась, – противилась упертая стерва.

– Она далеко не первая. Я понимаю, когда в меня влюбляются.

Глубокий вздох должен был помочь перетерпеть острую досаду. Или ревность. «Ох, Поля, глупая» – ныла душа.

– Ты ведь сделала меня ее идеалом – красивым, богатым и обходительным. Исход был очевиден, – каждое его слово гвоздем впивалось в сердце.

Ребра сжимались под тяжестью вины. Девушка положила руку на грудь.

– Знаешь, тебе есть, чему поучиться у сестры. Она хотя бы не боится своих чувств и желаний.

– Что ты хочешь этим сказать?

Зайкин вздохнул и бросил перед тем, как бросить трубку:

– Короче, объясняйся со своей сестрой сама. Я больше не хочу в этом участвовать.

Карина тут же вскочила и набрала его заново, но он больше не отвечал. Она звонила ему раз десять, но в трубке тянулись только муторные гудки. Сердце барабанило, не давая сосредоточиться и подумать. Срочно требовалось что-то делать.

Не найдя себе места в квартире, она быстро привела тело в более-менее порядочный вид, чтобы не стыдно было выйти на улицу, и, написав Зайкину смску: «Жду в Макдаке», отправилась в кафе возле университета. Там и позавтракала. А он все не приходил. Она ему звонила, а он игнорировал.

Девушка пялилась сквозь окно на улицу в ожидании знакомой яркой фигуры, но мимо проходили только серые и незнакомые.

«Зайкин, я жду в Макдаке. Приходи», – писала она в мессенджере.

«Кариш, у меня дела», – ответил, наконец, парень спустя полчаса.

«Это не займет много времени! Давай, я приду, куда скажешь».

Телефон опять замолчал на целый час. Только она каждые пять минут слала ему короткие приказы прийти или хотя бы ответить на звонок. «Превращаешься в Лину, придурошная», – стыдила совесть. А потом он вдруг сел рядом с ней за стойку с подносом в руке, по которому были разбросаны куриные наггетсы.

Зайкин оделся в привычной манере: оранжевая толстовка с растекающимся по груди разноцветным принтом, белые шаровары из тонкого хлопка, любимые хлюпающие ботинки. Только кудряшки теперь не торчали из-под красной шапочки.

Девушка смотрела на него первые пару секунд как на мираж. Он глядел в упор. Синий действовал как магнит. Один раз зацепившись взглядом, она не смогла его оторвать. «Все-таки любит», – пробежала короткая мысль, от которой сердце неприятно сжалось.

– Зайкин, ты должен мне помочь, – попросила Карина почти шепотом.

На весь зал играла музыка и голоса посетителей сливались в мощную какофонию, следовало говорить громко и четко, но сдавливающая грудную клетку боль не позволяла использовать голос на полную силу. Он опустил взгляд и выдохнул.

– Кариш, я и так себе противен после того, что сделал.

– Почему? – искреннее удивление выразилось в поднятых бровях. – Ей все понравилось. Ты – молодец!

Она схватила его за запястье, из которого выпирала круглая косточка, обтянутая белой кожей. Парень сжал кулак, отчего побелели и костяшки на пальцах, и отчаянно завертел головой в стороны.

– Зайкин, пожалуйста, не дай ей разочароваться в жизни раньше времени!

Синие глаза чуть сузились под нажимом бровей. Он шмыгнул носом и огляделся, будто только вылез из бункера и осматривал местность. Карина крепче обхватила его запястье. Гладкое тепло грело ладонь. Не хотелось отпускать это приятное ощущение.

– Зайкин, пожалуйста, она верит в сказки. Если ты ее бросишь, у нее останется травма. Она будет чувствовать себя… использованной. Я знаю, каково это.

Синие глаза в окне отразили ее отчаяние. Он глядел молча и долго через стекло, где фигура дрожала вместе с играми света. Казалось, легкая аура поднималась над каждым, а фон и люди на нем расплывались в пустынный мираж. Девушка еще крепче сжала его руку.

– Она влюбчивая. Легко увлекается и легко отвлекается. Я уверена, ты ей быстро наскучишь.

Зайкин усмехнулся, наконец, выпустив ее из синего плена. Карина перевела взгляд на поднос перед ним и заострила улыбку.

– Давай, сыграем?

Он сузил взгляд. Она воодушевилась.

– В башенку из наггетсов.