Договорились

– В школьной столовой.

– Ооу, – на Надином лице образовалась непонятная гримаса из смеси жалости и омерзения. – Надеюсь, не в моей школе. Потому что нас кормили там отвратительно.

– О да, – поддержал ее Гена.

– Уж лучше травануться спагетти карбонара, – цокнула Лена.

Карина почувствовала, как кровь залила все лицо под кожей, обжигая изнутри. Перед Владом ей было стыдно особенно, потому что он как будто испытывал стыд за нее. Посмеивался неискренне, взглядом стрелял быстро и метко, ни на чем подолгу не останавливаясь, на девушку смотрел осторожно. Сам он никогда не поднимал вопрос социального неравенства и не интересовался ее семьей. Хотя порой, когда она невольно выдавала собственную бедность, ужасаясь ценам в местах, где они развлекались, парень хмурился или откровенно недоумевал. Неловкость пытался заглушить шутками или сарказмом.

Неприятный разговор закончился, а тошнота так и не прошла. Целую пару Карина мучилась, а после решила искусственно вызвать рвоту, чтобы больше не мутило – боялась прийти домой в паршивом состоянии. Мать бы точно допрашивала и узнала бы, что виной тому макароны, которые дочь не съела вовремя.

Распахнув первую кабинку, девушка застыла в шоке. Над унитазом стояла Надя, держа в руках под юбкой член. Собственный. Она так писала. Карина тут же захлопнула кабинку обратно и захлопала глазами, совсем как мать.

– Стой! – крикнула встревоженная Надя и распахнула дверь.

Девушка и не собиралась двигаться, осталась на месте, смотрела прямо. Надины глаза округлились на пол-лица. Пышная грудь вздымалась лихорадочно. Руки она сцепила в единый кулак на животе, стянутом корсетом.

– Пожалуйста, не говори никому, – взмолила она.

Или он. Карина ничего не понимала. Наконец, до нее стало доходить.

– Значит… не брат… а ты?..

Надя кивнула неуверенно. Карина вздохнула. Ей в принципе было плевать, с членом та или без. Со своим телом она могла делать, что угодно. Просто получилось неловко узнать об этом так.

– Разумеется, я никому не скажу, – успокоила она подругу. – Это твое дело. Я ничего не видела.

В таком состоянии разговаривать по душам не хотелось. Шок прошел, и тошнота вернулась. Надя тоже явно не была настроена на дружескую беседу. Они просто молча разошлись. Надя выбежала из туалета, а Карина вошла в кабинку, сунув два пальца в рот. Пока содержимое желудка вываливалось наружу, в голове укладывалась новая информация.

* * *

– Язык практиковать пришла, – улыбнулась Карина невозмутимо, медленно прохаживаясь взглядом по фигуре бывшей однокурсницы.

– Боишься французский завалить? – фыркнула Надя. – Решила действовать привычными методами?

– Нивелирую риски.

Ухмылка сползла с лица Карины. Голос остался ровным. Взгляд привлек прыгучий Жерар, возникший в центре неровного круга. Группа закопошилась и затихла. Преподаватель оглядел всех по очереди, улыбаясь, как американские телеведущие, и остановился на Карине. Говорить он начал по-русски с сексуальным акцентом.

– Всем здравствуйте, дорогие друзья. Спасибо, что пришли. Прошу не стесняться, занимать лучшие места.

Заняты были не то, что лучшие, но и почти все места. Пустовало только одно, рядом с Кариной, как будто специально ждало Зайкина, а он не появлялся.

Когда все сели ровно и повернули лица к центру, где стоял Жерар, он заговорил на французском.

– Сейчас я передам вам малярную ленту по кругу. Напишите, пожалуйста, ваши имена на ней и прикрепите где-нибудь на видном месте, чтобы мы знали, как друг к другу обращаться.

Он продемонстрировал, как это сделать, на себе. Имя написал на русском и приклеил рваный кусок ленты над левой грудью. Скотч пошел по рукам, а ведущий продолжил.

– Сегодня тема нашей дискуссии звучит так: «Женская сексуальность: пользоваться или распоряжаться?».

Взгляд ведущего опять остановился на Карине. Она как раз клеила себе на грудь импровизированный бейдж и в ответ слабо улыбнулась так, чтобы это не выглядело слишком демонстративно, потому что вся группа следила за глазами Жерара. Надя особенно. Но отказать себе в удовольствии позлить бывшую подружку Карина тоже не могла.

– Есть ли те, кто читал прикрепленные в посте материалы? – спросил француз, выходя за рамки круга, чтобы перестать быть центром дискуссии.

Несколько человек подняли руки. Карина пила чай. Она даже на тему не посмотрела. Топик звучал странно. И по невероятному стечению жизненных обстоятельств был для нее весьма актуален, хоть она и не знала ни сути, ни контекста.

Жерар попросил одну девушку, выше всех поднявшую руку, поделиться содержанием первой статьи с остальными. Как поняла Карина, статьи отражали две разных точки зрения на женскую сексуальность. Девушка с фиолетовыми волосами, убранными белым бантом, с маленькой тату в форме бабочки под глазом, в платье-толстовке и колготках в цветочек охотно рассказывала.