Док Сэвидж. Выпуск второй

— Остановитесь, эй, вы, двое! — рявкнул патрульный Бреннан. — Что все это значит? Стойте, говорю!

Со стороны полицейского это было ошибкой. Его голос указал двум полуослепшим белолицым мужчинам, где находится цель. Их руки взметнулись вверх, и автоматы выпустили по скупой очереди.

Патрульный Бреннан согнулся и закашлялся. Все пули автоматной очереди попали в цель. Но хотя его большое тело медленно оседало, рука патрульного Бреннана была тверда.

Загромыхал его служебный револьвер, и оба бегущих покатились на снег. Один остался лежать. Тело второго судорожно дергалось. Патрульный Бреннан стоял теперь на коленях. Он был не в состоянии подняться во весь рост и поэтому пополз. Царапая землю, то и дело останавливаясь, он полз по улице ко второму седану.

Водитель этой машины даже не подумал подобрать валяющиеся на улице тела. Седан, как бы насмехаясь, удалялся. Патрульный Бреннан поднял свой револьвер.

Его палец лег на спусковой крючок. Но силы покидали раненого.

Багровая струйка стекала с губ полицейского. Она окрасила снег, образовав круглую лужицу вокруг его головы.

Желтый автомобильчик стоял одинокий и пустой.

Только три тела остались лежать темными бугорками на улице. Продолжавшийся снег постепенно окрашивал их в белый цвет.

В том месте, где перед зеркальным стеклом витрины музыкального магазина была настигнута взрывом женщина, чернело пятно. Тротуар выглядел так, как будто по нему провели раскаленным железом.

Тела ее нигде не было видно.

На пешеходной дорожке перед музыкальным магазином, прямо перед витриной из зеркального стекла, валялась сумочка, сплетенная из металлических колечек.

Сумочка была раскрыта. Из нее выскользнул маленький автоматический пистолет. Такие малокалиберные пистолеты носят для самозащиты женщины.

Сверкающей кучкой лежала дюжина блестящих пуговичек. От них исходило зеленоватое свечение.

Колечко с бриллиантом подкатилось к самому краю бровки. Дорогие наручные часы и пара сережек с изумрудами лежали у витрины музыкального магазина.

От очаровательной молодой женщины, которую украшали все эти ювелирные изделия, не осталось ни малейшего следа.

Глава II «Корпус деликти» на стекле

Жилистые руки цвета бронзы проворно двигались среди разнообразных блестящих инструментов и приборов, прикрепленных к панели из черного мрамора. Слабый свет расположенных на панели лампочек отражался в золотистых, имеющих какое-то необычное выражение глазах. Искорки света играли в зрачках Бронзового человека, как будто затеяли там хоровод.

Загорелая кожа мускулистой шеи Дока Сэвиджа почти сливалась с волосами такого же цвета. Он настолько сосредоточился, что замер неподвижно, и его голова напоминала голову высеченной из камня статуи.

— Вне всякого сомнения, снежная буря локализовалась на территории Нью-Йорка, — констатировал Бронзовый человек. — Но, возможно, подобные явления можно наблюдать и в других, удаленных друг от друга точках. Она говорила, что могут быть внезапные изменения погоды.

Слова Бронзового человека, сказанные скорее задумчивым, чем утвердительным тоном, были обращены к трем его товарищам, находившимся рядом с ним. В течение примерно получаса Док изучал причудливую июльскую пургу. При помощи радио и других средств связи он проконтролировал множество далеко отстоящих друг от друга районов мира.

Научное оборудование на восемьдесят шестом этаже, где расположилась резиденция знаменитого искателя приключений, было выполнено по его проекту. Одним прикосновением пальца Док Сэвидж мог связаться почти с любой географической точкой планеты.

Джонни, никогда не произносивший коротких слов там, где можно было использовать длинные, был занят возней с радио.

— Этот барометрический феномен, несомненно, имеет своей причиной солнечные пертурбации, выходящие за рамки обычно наблюдаемых, — заметил этот эрудированный геолог и археолог группы Дока Сэвиджа.

— Что означает солнечные пятна, Монах, если пользоваться простыми словами, опустившись на уровень понимания мартышки, — ухмыльнулся Хэм, сбивая щелчком легкую пылинку с рукава костюма, сшитого по последнему слову моды.

Широкое тело Монаха почти заполняло весь проем одного из открытых окон. Его фигура была примерно одинаковых размеров что в ширину, что в длину. Он обернулся, и его маленькие глазки сверкнули под выступающими надбровными дугами. Волосы цвета ржавчины топорщились подобно подстриженной проволоке вокруг его ушей и на шее, покрывали руки. Они напоминали взъерошенный мех.

От негодования Монах затрясся всем телом. Волосатыми руками он соскребал снег с оконной рамы.

— Не пройдет и минуты, как один помешанный стряпчий помчится покупать в магазине новый пижонский костюмчик! — фыркнул он.

Хэм, бригадный генерал Теодор Марли Брукс, один из самых ловких юристов, когда-либо кончавших Гарвард, и Монах, подполковник Эндрю Блоджет Мейфейер, знаменитый химик, считали день потерянным, если им не удавалось обменяться ядовитыми репликами.

Джонни продолжал свои наблюдения за погодой.